Тимар по-прежнему стоял на носу, измеряя лотом глубину русла. Одной рукой он держал шпагат с оловянным грузилом, другой молча показывал рулевому, сколько футов до дна.
— Помоги нам, боже!
Янош так хорошо знал здешние скалы, что мог на глаз определить поднявшийся уровень воды. Судно находилось в надежных руках. Если бы Фабула допустил хоть малейшую оплошность, если бы барка хотя бы на мгновенье замедлила ход и отклонилась от курса, она бы, подобно злополучной мельнице, оказалась вовлеченной в бездонную периградскую пучину, а прекрасная гречанка разделила бы судьбу белой кошки.
Барка благополучно миновала первые рескивальские пороги. Скверное это место, коварное: бег судна здесь замедляется — сила инерции на исходе, а пролив весь усеян острыми зубьями рифов.
Перегнувшись через борт, Тимея смотрела на прозрачную водную гладь. В набегавшей волне отчетливо виднелись рифы самых различных оттенков: зеленые, желтые, красноватые каменные глыбы как бы составляли огромную мозаику. Между рифами сновали серебристые стайки рыб с розовыми плавниками. Зрелище это восхищало Тимею.
На барке воцарилась глубокая тишина: все, кроме не ведавшей страха белолицей гречанки, понимали, что место, где они плывут, в любую минуту может стать для них кладбищем. Только промысел всевышнего мог спасти их от столкновения с подводной скалой.
Вскоре судно очутилось в заливе, образованном выстроившимися полукругом скалами. Старожилы называли этот залив «Стреляющим», может быть потому, что звуки разбивающихся о здешние скалы волн действительно напоминали непрерывную ружейную пальбу.
Главный рукав Дуная образовал здесь довольно глубокий бассейн, поэтому подводные рифы были не столь уж опасны. Сквозь зеленый полумрак проступали лишь смутные очертания огромных ленивых рыбин, почти недвижимо стоявших в воде. То были морские гости — белуги. Можно было увидеть и речного разбойника — огромную щуку, вспугивавшую своим появлением пестрый табор отдыхающих мелких рыбешек.
Тимея с удовольствием наблюдала за игрой обитателей подводного царства, глядя на них как бы с птичьего полета.
Очнулась она от того, что Тимар вдруг резко схватил ее за плечи, оторвал от борта, почти на руках перенес в каюту и с шумом захлопнул за нею дверь.
— Ох-хо-хо!! Берегись, — закричали в один голос все, кто был на судне.
Не в силах понять, что происходит и почему с ней так грубо обращаются, Тимея прильнула к окну каюты.
Барка, благополучно пройдя скалистым заливом, уже готовилась войти в румынский канал, но тут, у самого входа в него, ураганный ветер поднял высоченную волну. Преодоление этой последней трудности было самым грозным моментом в операции «salto-mortale».
Через оконце каюты Тимея видела Тимара, стоящего на носу судна с огромным багром в руках. Но уже в следующее мгновенье раздался оглушительный рев, и гигантская, словно гора, вся в пене, волна захлестнула барку. Зеленые брызги обдали окно каюты — Тимея закрыла глаза. Спустя минуту, когда она вновь открыла их, шкипера на носу корабля уже не было.
Снаружи донесся громкий крик. Тимея бросилась к выходу и на пороге столкнулась с отцом.
— Мы тонем? — спросила она.
— Нет. Судно спасено, но шкипера смыло волной.
Сообщение это не ошеломило Тимею, и хотя все произошло у нее на глазах, сердце ее даже не дрогнуло. Удивительное дело! При виде гибнущей в волнах белой кошки она пришла в отчаяние и не смогла сдержать слез, а теперь, когда река поглотила шкипера, она не выдавила из себя ни слова сочувствия.
Впрочем, что же тут странного? Ведь кошка так жалобно мяукала, взывая о помощи, а человек молчал, упрямо бросая вызов стихии. К тому же белая кошка — маленькое милое существо, а шкипер — дерзкий грубиян. И, наконец, бедная кошка была беззащитной, а шкипер — сильный и ловкий человек, наверняка сумеет постоять за себя в любой обстановке — на то он и мужчина!
Успешно совершив рискованный маневр, барка спокойно поплыла по каналу. Захватив багры, матросы бросились к шлюпке, чтобы поспешить на поиски Тимара. Эфтим, высоко подняв над головой мешочек со звонкими монетами, потрясал им, обещая большую награду за спасение шкипера. «Сто золотых тому, кто вытащит его живым из реки!» — кричал он.
— Придержите-ка свое золото, сударь! — послышался вдруг мужской голос с другого конца судна. — Я уже здесь.
По якорному канату на корму взбирался Тимар. Вот это человек! Такой нигде не пропадет!
Шкипер как ни в чем не бывало тут же отдал распоряжение трем матросам: