– У меня не было времени купить выпивку, – сказал он. – Мне сообщили об отправлении поезда в последний момент, я еле успел.
– Наверное, ваш груз должен быть доставлен очень срочно, – предположил Якадзуно. – Обычно грузовые капсулы не берут пассажиров.
– А как же вы?
– Меня взяли только потому, что уже взяли вас. Если инструкция нарушена один раз, можно считать, что ее больше нет. Господин Сяо Ван Гу приказал взять пассажира на борт грузовой капсулы, а раз сам начальник отдела приказал расконсервировать пассажирское купе, почему бы не заполнить его полностью? Благодаря вам мне повезло. Давайте выпьем. Здесь должен быть погребок…
Якадзуно пошарил по стене и нащупал замаскированную дверцу, открывающую вход в довольно объемистый контейнер, набитый снедью. Ничего особенно интересного там не было, сплошные концентраты и полуфабрикаты, но и на такой пище можно продержаться пару недель. Среди многочисленных коробок, банок и пакетов обнаружились алкогольные напитки девяти видов, от легкого пива до коньяка, а также четыре вида растительных наркотиков. Анатолий выбрал темное пиво, которое называлось просто и незатейливо – “Темное пиво”.
– Гадость, – прокомментировал Якадзуно. – Гнусная синтетика.
– На Гефесте все синтетика.
– Хорошая синтетика не похожа на синтетику, а это пиво похоже. А разве русские не предпочитают водку?
Анатолий недовольно поморщился. Во-первых, он не любил водку, а во-вторых, его всегда раздражали подобные примитивные представления о русских.
Пиво на самом деле оказалось дерьмовым. Якадзуно порекомендовал светлый “Хольстен”, тоже синтетический, но, по крайней мере, не такой гадкий. Огорчало только одно – этого пива было мало.
В погребке обнаружилась и закуска – довольно неплохая синтетическая вобла. После пары глотков завязался разговор, и вскоре выяснилось, что Якадзуно работает в отделе инспекций и едет в краткосрочную командировку на Деметру. Анатолий удивился, что филиал “Уйгурского палладия” на Деметре инспектирует представитель филиала той же компании на Гефесте, но Якадзуно объяснил, что штаб-квартира VII только номинально располагается на Земле, а в действительности главной базой компании уже много лет является Новый Кузбасс, и ничего странного в такой инспекции нет.
Потом Якадзуно стал расспрашивать о военном прошлом Анатолия. Тот рассказал десяток бородатых историй из глобальной сети, Якадзуно вежливо смеялся, а может быть, он и в самом деле не слышал их раньше. Реальных случаев Анатолий не рассказывал, они гораздо интереснее, чем сетевые байки, а единственную по-настоящему интересную историю из своей армейской жизни рассказывать не хотелось. Да и Рамиресу не следовало бы ее рассказывать.
Оказалось, что Якадзуно тоже знает Джона Рамиреса, гигантский лысый негр со степенью доктора физики был в “Уйгурском палладии” местной достопримечательностью. Не потому что он как-то по-особому отличался в работе и не потому, что вляпался в какую-то скандальную историю, а исключительно из-за разительного контраста между внешностью маньяка-убийцы и интеллигентными манерами. Часа через два Якадзуно и Анатолий стали почти друзьями, а потом к их попойке присоединился экипаж капсулы в составе командира Роджера Бертона и второго пилота Зульфии Беназери, и стало совсем весело. Если бы не золотая статуя под диваном, Анатолий напился бы до полной отключки, а так ему пришлось пропускать один “кампай” за другим, а в конце даже отклонить одно нескромное предложение.
Как это обычно бывает, экипаж поезда составляла супружеская пара. В отличие от большинства мусульманок, Зульфия не относилась к заветам пророка слишком серьезно, она употребляла алкоголь и не возражала против сексуальных экспериментов. Несмотря на свои сорок с небольшим лет, она была очень привлекательна, да и Роджер был ничего, так что, если бы не ценный груз, Анатолий обязательно принял бы предложение. А так получалось неудобно – идти в купе экипажа нельзя, потому что нельзя оставлять рюкзак без присмотра, а тащить его с собой утомительно, глупо и еще оскорбительно для Якадзуно – получается, что его подозревают в намерении несанкционированно ознакомиться с содержимым секретной коробки. И не важно, что Анатолий действительно подозревал, демонстрировать это было неприлично. А если начать мероприятие прямо здесь, получилось бы еще более оскорбительно для Якадзуно, потому что его на групповуху не пригласили. Анатолий разделял мнение Роджера и Зульфии – маленький японец ему тоже не понравился, в нем чувствовалось что-то неестественное и злое. Наверное, Ху Цзяо со своей повышенной эмпатией легко разобралась бы в душе странного попутчика, но, к сожалению, ее здесь не было.
4
Якадзуно Мусусимару был опечален. Не потому, что после вчерашнего у него болела голова, нет, эту проблему легко решила пара таблеток “Зеленого дракона”. Якадзуно был опечален потому, что понял, что первую свою серьезную операцию он начал с непростительной глупости. Он выбрал неправильную линию поведения и произвел на попутчиков впечатление хитрого молодого человека себе на уме, по непонятным причинам маскирующегося под наивного юношу. Раньше маскировка под простачка, не отягощенного излишним интеллектом, работала безупречно, именно поэтому Якадзуно и выбрал привычную стратегию, но она оказалась ошибочной.
Якадзуно валялся на узком диванчике, в руках у него была мобила, на экране красовался стакан Тетриса, в который сыпались разноцветные угловатые фигурки. Японец злился на себя. Он знал, что этим нельзя злоупотреблять, но считал, что может позволить себе десять минут самоедства в качестве терапевтической процедуры.
Если бы Якадзуно вовремя подумал о том, о чем должен был подумать, если бы он просчитал ситуацию не на один шаг вперед, как делают все, а хотя бы на два, все было бы совсем по-другому. Зульфия не ушлабы в свое купе расстроенная и даже чуть-чуть оскорбленная, она была бы довольна, и все были бы довольны, и Якадзуно с Анатолием стали бы почти друзьями, потому что совместный секс сплачивает нисколько не хуже совместной выпивки. Хотя Анатолий, скорее всего, стопроцентно гетеросексуален, как и большинство русских.
Отец всегда говорил Якадзуно, что главное отличие умного человека от обычного состоит в том, что умный человек просчитывает ситуацию не на один ход вперед, а на два или три. Сын подозревал, что отец просчитывает некоторые комбинации на десять ходов вперед. Он гордился отцом, Хируки Мусусимару был очень умным человеком, и это признавали даже враги. Впрочем, явных врагов у Хируки не было – он был очень умным человеком.
Якадзуно нажал на кнопку “пауза” и решительно повернулся к Анатолию. Тот читал книгу и параллельно опохмелялся клюквенным морсом, который принес Роджер. Якадзуно вежливо покашлял. Анатолий обернулся.
– Прошу простить меня, – сказал Якадзуно, – я был невежлив.
Брови Анатолия удивленно взмыли вверх.
– Я не знаю, что на меня нашло, – продолжал Якадзуно, – я с самого начала повел себя неадекватно, мне не стоило быть таким назойливым.
Анатолий недоуменно пожал плечами.
– Тебе не за что извиняться, – сказал он. – Ты ведешь себя совершенно нормально.
– Нет, – возразил Якадзуно, – я вел себя ненормально. Я знаю, ты вчера не хотел отказываться от того, что предложила Зульфия, ты отказался только потому, что не хотел меня обидеть.
– Я отказался совсем не поэтому.
– Нет-нет, именно поэтому! Ты не мог оставить свой ценный груз без присмотра и не мог унести его с собой, потому что подумал, что я обижусь, подумаю, что ты мне не доверяешь. Я бы не обиделся.
– Да ну, ерунда какая-то, – только и смог сказать Анатолий. – Не бери в голову, из-за несостоявшейся групповухи расстраиваются только юнцы и невротики. Расслабься, все в порядке. Хочешь, поиграем во что-нибудь? Если тут найдется виртуальная консоль.