– Я с тобой согласен, это не самый лучший интерьер для жилого дома, – согласно кивнул я.
– Я тут редко бываю. Отец здесь больше живет. Любит уединиться, особенно после того, как мать нас бросила и уехала с хахалем в Америку…
– Мои предки тоже меня бросили, в Швейцарии коллайдер строят, – поделился я эпизодом своей биографии.
– Ты уже взрослый, самостоятельный, тебе не страшно одному, – чуть игриво, с улыбкой сказала Анфиса.
– Я десять лет без них живу, ни разу их за это время не видел. Созваниваемся на Новый год и дни рождения…
– Значит, нет у них родительских инстинктов… Так же, как у моей матери…
– Наука требует жертв, – заключил я про своих предков.
– Пойдем, я тебе свою комнату покажу, – произнесла Анфиса после неловкого молчания, – там более приятный интерьер.
Сказав это, она совершенно по-детски схватила меня за руку и потащила за собой в коридор и вверх по темной, мрачной лестнице. Наверху мы зашли в одну из трех дверей и оказались в комнате, густо заставленной самыми разнообразными предметами и мебелью. Два шкафа стоявшие около противоположных стенок, были полны книг. Я быстро пробежался взглядом по корешкам их переплетов – почти все по археологии. На одном из шкафов стоял скелет неизвестного мне животного размером с собаку. На столе, примостившемся возле окна, громоздилось что-то, напоминавшее груду макулатуры, на полу темнели большие валуны, чем-то похожие на присевших людей. Совершенно не понятно, как их могли туда затащить, и еще менее понятно – зачем.
– Это кабинет моего отца, – пояснила Анфиса и юркнула в маленькую комнату, типа кладовки, прикрыв за собой дверь.
Кабинет однозначно не принадлежал тому типу человека, которого я себе представил по дороге сюда.
– Кем у тебя отец работает? – крутившийся на языке вопрос как бы сказался сам по себе.
– Он археолог, – ответила Анфиса каким-то глухим металлическим голосом.
Я услышал за спиной звон металла и резко повернулся. На меня шел рыцарь в доспехах, он что-то начал кричать на латыни Анфисиным голосом и пытался поднять над головой меч, но без результата, меч оказался намного больше, чем у рыцаря было сил. Я широко улыбнулся рыцарю – Анфиса сыграла его вдохновенно.
«Как она умудрилась так быстро надеть огромный шлем и кольчугу»? – мелькнула в голове мысль.
Она поставила меч, доходивший ей до груди, на пол, острием вниз, и постаралась двумя руками, пыхтя и корчась, снять шлем, при этом опрокидывая близстоящие предметы: меч, упиравшийся ей в грудь, стул, потом задела шкаф, чуть не свалив с него скелет, и, в конце концов, упала на колени головой вниз, все еще пытаясь избавиться от шлема, но я упредил ее муки, ловко сняв с очаровательной головки головной убор средневековых воинов.
– Ух… спасибо… – поблагодарила она меня, вытирая испарину со лба.
– Как ты это надела? – поинтересовался я, стягивая с нее кольчугу.
– Это все на стенке висело, нужно было только подлезть. Мой отец где-то раскопал эти доспехи.
Тут в голове возник вопрос, я его решил задать Анфисе:
– Извини, может, это не мое дело, но мне хочется тебе задать вопрос.
– Задавай, – с готовностью сказала Анфиса, все еще сидя на полу, смотря на меня снизу-вверх потрясающими зелеными глазами.
– Какие могут быть проблемы у археолога, если ему приходится ставить охрану к своей дочери?
– Ой… я не знаю, Толик, – тяжело вздохнула Анфиса, – нашли они что-то. Мне отец ничего не рассказывает. Раньше всем делился, рассказывал, что у него на работе происходит, а сейчас замкнулся, ничего и силой не вытащишь. Сказал только, что мне нужно пожить тут под охраной, а на вопросы отвечает: «Тебе лучше не знать!» Но знаешь что? – девушка поднялась на ноги, подошла ко мне с таинственным видом и тихо заговорила: – Я на днях разговор подслушала, в каминном зале, ночью в туалет хотела спуститься, дверь эту открываю, – она глазами указала на дверь кабинета, – и слышу: говорят… Про находку свою… – Анфиса осмотрелась, проверила, нет ли рядом кого-то, кто мог бы подслушать, и продолжала: – Они говорили, что этот предмет, который они нашли, – ее голос стал еще тише и таинственней, – может привести нашу цивилизацию к гибели, если попадет в чьи-то грязные руки. И они, мой отец и те, с кем он беседовал, хотят его куда-то отвезти, где он будет в безопасности.
У меня в голове мелькнула интересная мысль, где-то когда-то услышанная: если хочешь, чтобы о чем-то узнали все окружающие, нужно об этом рассказать женщине, желательно – по большому секрету, и добавить, чтобы никому не болтала. Через пару дней будут знать все. Вот и Анфиса, узнала какой-то секрет и не может удержаться, обязательно нужно разболтать.