За первой открытой дверью оказались складские помещения. Ничего интересного, лишь изобилие продуктов, алкоголя, опиума да всевозможного белья. За второй дверью, с замком которой пришлось повозиться, был склад оружия и боеприпасов. Шлаевский протяжно выругался: арсенала вполне хватило бы для вооружённого мятежа. Оставив дверь приоткрытой, младший лейтенант подошёл к третьей, крайней справа. Она была закрыта неплотно и из-за неё раздавались выкрики на нескольких языках сразу. Подсунув зеркало в щель, Михаил увидел охранника метрах в трёх-четырёх от двери. Аккуратно вернулся за вторую дверь, стал ждать. Чтоб скоротать время, занялся диверсией: вывел из строя взрыватели для гранат, сбил прицел у пары снайперских винтовок, запрятал пулемётные диски с патронами подальше. Немного подумав, сбил боёк у нескольких хороших британских карабинов, а три взрывателя положил себе в потайной карман пальто. Так, исключительно на всякий случай...
За дверью послышались шаги и разговоры. С помощью всё того же зеркала Шлаевский узнал, что это несколько проституток в компании повара и кого-то из охраны несли блюда для гостей. Сказав девушкам подождать, повар забежал на склад, вышел оттуда с большим бумажным пакетом и радостно повёл процессию за третью дверь. Прикинув, сколько ему ещё сидеть, офицер решил разжиться съестным. Перебежал за первую дверь, взял несколько яблок и ломоть копчёной курицы. Тут его взгляд привлёк бумажный пакет, как тот, за которым возвращался повар. Запустив в него руку, Михаил с удивлением выудил оттуда ириску. Развернул, понюхал — сладость как сладость. Чутьё подсказало не есть её, а сначала разрезать ножом пополам. От увиденного контрразведчик протяжно выматерился и сплюнул: внутри был аккуратно упакован какой-то наркотик. В голове мелькнул образ Полевого: ну всё, дело дрянь...
Через час с лишним послышался шум. Охрана вытащила избитого до полусмерти азиата, который не мог сам идти, и, поддерживая под мышками, поволокла его куда-то вглубь. Следом, покачиваясь, вышел здоровенный детина славянской внешности, залитый кровью. Очевидно, победитель сегодняшнего боя. Стала расходиться публика: в основном китайские мигранты среднего и большого достатка, но нередко попадались и вполне себе европейские лица. По выправке Шлаевский опознал нескольких офицеров, а один особенно пьяный блондин с крупным золотым перстнем подозрительно походил на отпрыска местной богатой семьи. В самом конце показался Полевой и его полный спутник. Оба были окружены девушками лёгкого поведения и плохо стояли на ногах. Михаил чертыхнулся: раз капитан не пьёт, значит, он под воздействием наркотика. Хорошо, если Андрей просто утолит печаль с проституткой, а не выдаст ей всю оперативную информацию за раз...
— Андрюша, ну как Вам бой?
— Блеск! Просто блеск! И этот здоровяк, как бишь его...
— Михайло?
Капитан кивнул и чуть не упал, но был вовремя подхвачен одной из девушек. Улыбнулся ей, поблагодарил долгим поцелуем в губы и продолжил:
— Да, Михайло. Ух хорош! Я последний раз такого бойца в Шанхае видел. Англичанин один, Рексом звали. Как он нокаутировал, рыжая бестия, как он нокаутировал...
— Да, англичане хороши. Но и наш Ванька может. Иной раз так отделает, что с ринга отмывать надо... Кстати, а как Вам Йоко и Зизи?
— С ними я готов на всё!
Полевой азартно шлёпнул девушек по ягодицам, те вульгарно захохотали и обвили его в объятиях, неистово целуя. Похоже, вся компания неплохо так наелась ирисок...
В голове Шлаевского отчаянно роились мысли, что теперь делать. Очевидно, что в таком состоянии Андрей может разговориться. Не менее очевидно, что ни одна проститутка не побрезгует покопаться в вещах клиента, а лишь одному чёрту известно, что там у капитана можно найти. Помимо всего прочего, охрана притона и склад с оружием явно давали понять, что это не просто бордель да курильня опиума, а схрон китайской мафии. И почему подопечные Тихомирова об этом не посчитали важным им сказать?!
На свой страх и риск Михаил решил смешаться с толпой и, прикинувшись пьяным, последовать за капитаном. Улучив момент, контрразведчик выбрался из своего укрытия и, пошатываясь, приобнял за талию одну из девушек. Та неловко повернулась, облив его шампанским, икнула и со словами «Ух ты, какой сладкий!» притянула к себе в поцелуе. Что ж, хотя бы удалось миновать охрану.
Проследовав в толпе до второго этажа, младший лейтенант был затянут в один из номеров своей не в меру любвеобильной спутницей. Прежде, чем он успел что бы то ни было сделать, его уже толкнули на кровать и стали стремительно раздевать. Шлаевский чертыхался и думал, как бы утихомирить проститутку, которая уже пыталась оседлать офицера. В памяти всплыл рассказ Полевого про удушение.