— Они настолько растерялись, что я сумела выпрыгнуть и убежать. Он спас меня и как знать, может быть, он сделал гораздо, гораздо больше.
— Что же?
Она снова улыбнулась, поправляя волосы.
— Может быть он превратил меня в принцессу. Кто знает, кого он спасал?
Принцесса была спасена, чудище повержено. И теперь, я жалею только об одном: что она никогда не знала меня, а я ее, ведь она действительно была прекрасна тогда… Хотя нет. Есть еще одна вещь. Помнится, у господина де Тревиля из "Трех мушкетеров" был девиз fidelis et fortis то есть "верный и сильный". Хотелось бы мне, чтобы…
Я пришел его навестить лишь много дней спустя. Говорят потом, когда пациентов у тебя будет больше, чем их сможет вместить стандартное человеческое сердце, желание просто прийти к ним исчезнет. Может оно и так. Может оно и к лучшему.
Я положил букет на утопающий в цветах холм и снова вздрогнул, хотя и совсем не удивился.
— Есть вещи, — сказала она, прячась от порыва ветра за полами плащика, — которые невозможно исправить даже в сказке.
— Ваших рук дело? — спросил я, кивая на памятник.
Поначалу, казалось, что мой вопрос даже не был услышан.
— Сколько цветов, — мечтательно сказала она, садясь на корточки и осторожно касаясь сочного зеленого лепестка. — Даже странно, что подданные нашего королевства стекла и бетона принесли сюда столько природы.
— Его история тронула сердца людей, что тут удивительного? — пожал я плечами.
Она загадочно улыбнулась, но ответила только на первый вопрос и от этого мне почему-то стало еще тоскливее.
— Да, это моя работа. Я его совсем не знала, но почему-то мне показалось, что ему понравилось бы.
Я посмотрел на надпись FIDELIS ET FORTIS, выбитую на памятнике и покачал головой.
— Достойный подарок, хоть и от выдуманной принцессы, — силясь улыбнуться, сказал я.
Она поднялась на ноги и снова улыбнулась, сморщив нос, когда наглый солнечный луч прыгнул ей в глаза.
— Думаю, это единственный подарок, — сказала принцесса, — который согласился бы принять тот, кто из золотого слитка сделал эфес шпаги.
Ветер толкнул нас друг к другу, но мы устояли. Когда несешь караул у могилы рыцаря, павшего в сражении с драконом, выросшем в пещере из стекла и бетона, обниматься не принято.