Совещания Политбюро в последнее время проводились в кремлевском бункере. Во избежание эксцессов. Внутренность зала для совещаний ничем не отличалась от обычной. Были даже сборчатые шторы фестончиками, прикрывавшие несуществующие окна. На стене — мозаичное изображение Ленина на броневике. Кресла — достаточно удобные для сидения и недостаточно уютные, чтобы задремать. Словом, все было привычно.
Слушали доклад председателя КГБ. Дольше обычного говорил сегодня Мудраков. Усыпляюще как-то.
— В заключение хочу сказать, что наши доблестные чекисты, как всегда, на высоте. Небольшой пример их отличной работы. Недавно мы перехватили частное письмо некоего американца Росса к его якобы другу, сотруднику посольства США в Москве Хардингу. Совсем незначительная фраза в нем «Как повлияет мыло на русский менталитет» привлекла внимание. Анализ показал, что мы были правы. Росс, как выяснилось, крупный агент ЦРУ. Он сейчас по морю везет в Одессу спецгруз под кодовым названием «Мыло». Его там скоро встретят и вместе с грузом в сопровождении сотрудников Комитета доставят в Москву.
— Мы все знаем, как много работают органы госбезопасности, — заговорил с места министр внутренних дел Ванин. — Стоит ли их перегружать? С этим и таможня разобраться может. Я пошлю своего заместителя, он проконтролирует операцию.
— Ну что вы, товарищ Ванин, — небрежно ответил Мудраков, — это рядовая операция. Мои ребята сами справятся.
— А что такое менталитет? — спросил второй секретарь ЦК КПСС. В отсутствие Генерального секретаря, который по совместительству был еще президентом страны, он исполнял его обязанности.
Стоявший за его спиной референт подал голос
— Разрешите позвонить консультанту?
— Звони.
Референт ушел в угол кабинета и взялся за телефон. Второй секретарь сказал не без наслаждения:
— Вопрос о том, кому проводить упомянутую операцию, мы пока отложим. Послушаем консультанта, а тогда и решим. А пока заслушаем министра финансов.
— Финансовое положение в стране за последний месяц можно считать вполне удовлетворительным. Ухудшения происходят даже медленнее, чем мы предполагали. Курс рубля по отношению к доллару за отчетный период упал всего на восемь процентов. Американский доллар сейчас на черном рынке стоит сто двадцать рублей. С бумагой, правда, имеются некоторые проблемы. Которые, впрочем, можно уладить, если мы начнем печатать купюры по десять тысяч рублей.
Тут вернулся бесшумный референт, и министр финансов умолк.
— Второй консультант по проблемам менталитета находится на телефонной связи.
— А почему не первый? — поднял бровь второй секретарь ЦК КПСС.
— Первый консультант вчера погиб в автомобильной катастрофе, произошедшей через пятнадцать минут после того, как он отбыл из здания КГБ, где давал консультацию в течение двух суток.
Второй секретарь продлил молчание, на сколько захотел. За это время Мудраков успел мысленно отправить шустрого референта на спецобработку с указанием, чтоб тот не умер до особого распоряжения. Наконец второй заговорил:
— Давайте, товарищи, поручим проведение операции «Мыло» министру обороны. Контейнер с грузом да этого агента заодно пускай доставят на внеочередное заседание Политбюро, а мы уж тут все вместе разберемся, что к чему. В теплой и дружественной обстановке. Есть возражения?
Возражений ни у кого не нашлось, и все приступили к обсуждению печатания десятитысячных купюр.
— Разрешите войти?
— Ну, войди.
Моложавый полковник лихо щелкнул каблуками и доложил:
— Товарищ генерал-полковник, полковник Зубров по вашему приказанию прибыл!
Командующий Одесским военным округом Гусев опустил на плечи щегольского полковника тяжелый взгляд.
— Гопака плясать умеешь?
— Не пробовал.
— А если попробовать?
— Сумею! — уверенно рубанул полковник.
— Сумею! — передразнил генерал. — Рапорта о переводе писал?
— Писал.
— Много?
— Много.
— Не успел в должности утвердиться, а уж рапортов написал больше, чем Высоцкий — песен. Тебе, полковник, по возрасту еще майором бы трубить, а ты уж начальник разведки Одесского военного округа. На генеральском месте сидишь. Скоро генералом станешь, штаны полосатые получишь. Я уж представление написал. Не сидится?
— Не сидится, товарищ генерал-полковник.
— Вроде я тебя не обижаю. Ценю. Выдвигаю…
— Не по мне работа кабинетная. В дело хочется. Разведчик я. Всю жизнь в деле провел.
— А генеральские штаны тебя не прельщают?
— Прельщают. Да только в деле бы, товарищ генерал-полковник! Чтобы с риском смертельным. Засиделся я.
— В дело ему хочется! — проворчал генерал. — А мне, думаешь, тут киснуть охота! Я сам боец. Весь Афган истоптал. Да только кому-то и по штабам сидеть надо! И сидим. И рапортов не пишем. А если и пишем, то не столько… как некоторые полковники. Эх, ты. Писатель. Менделеев. Герой. Павлик Морозов. Будет нам скоро всем дело! Развалили страну. Докатились. Доигрались. Достукались. В общем, так. Тебе, полковник — ответственная правительственная задача. Формируй из спецназов сводный батальон. Рыл двести-триста. Выбирай сам. Вооружай как знаешь. Боеприпасов бери вволю и в пути не жалей. Приказано: получить в порту секретный груз особой важности и доставить его в Москву. Там вас встретят прямо от Политбюро. На подготовку тебе три дня. Любую помощь — окажу. Все, что попросишь, — дам. Все управления штаба округа — в твоем распоряжении. У начтопа получи карт вдоволь. В восьмом отделе завтра получишь «охранную грамоту» и пропуска с подписями членов Политбюро. Правда, не на всей территории эти подписи признают теперь. Так что будешь прорываться.