Это было слишком для одного человека!
Шестого декабря лорд Карнарвон с дочерью отбыл в Англию.
Коллендер работал неутомимо. Алан Гардинер не уступал ему. Старый друг Картера, крупный специалист Мейс, совсем выбился из сил. А круг работ все время расширялся. При входе в переднюю комнату была установлена стальная решетка, гробница фараона Сети II превращена в лабораторию, где восстанавливались разбитые предметы из тайника Тутанхамона. Потом, после тщательной обработки, их готовили для дальнейшей перевозки. День и ночь три отряда солдат, государственная охрана и самые надежные рабочие охраняли раскопочную площадку. Вся страна, казалось, была охвачена лихорадкой. От Александрии вверх по Нилу до первых нильских порогов из уст в уста передавались совершенно фантастические истории. Самая последняя из них сообщала, что в долине якобы приземлились три самолета, которые затем улетели в неизвестном направлении, доверху набитые золотом.
И никто не поверил бы только одному, что каждый, даже самый ничтожный предмет в передней комнате точнейшим образом зарисовывали, фотографировали, обмеряли, тщательно изучали и исследовали на сохранность, прежде чем заносили в каталог под особым номером. Только после всего этого находка поступала в лабораторию. Там ее упаковывали в вату и готовили к отправке в Каирский музей.
Таким образом продолжались работы по разборке содержимого гробницы, а бесчисленные находки все еще ожидали исследования несколько недель. Вот опять прибежал Мейс.
— Идемте, Картер. Под платьем, в сундуке среди одежд нашли нечто чрезвычайно интересное.
Картер колебался. Корреспондент «Таймс» ждал его уже несколько часов. Один известный европейский археолог хотел усмотреть сокровища, подготовленные для обработки в лаборатории. Должен был быть подготовлен новый транспорт. Лукас, специалист-химик, хотел обсудить список химикатов, которые ему были особенно нужны.
— Эта находка в самом деле очень интересна? — спросил Картер и нерешительно посмотрел в сторону лаборатории.
Мейс схватил его за руку:
— Идемте! За одну восьмую часть находки любой европейский или американский музей отдал бы целое состояние!
Он потащил Картера в переднюю комнату и показал ему длинный кусок ткани, который когда-то был завязан в узел. В древности он служил, видимо, шарфом фараону, и чиновники или жрецы некрополя при уборке, комнаты после нашествия грабителей небрежно запихали его в сундук. Теперь его развязали и нашли в нем восемь массивных золотых, с вставками из цветных камней перстней фараона Тутанхамона. Два из них служили фараону печатями.
Что же произошло? Почему эти драгоценности были брошены грабителями? Кто-то из них нашел кольца и поспешно завязал в шарф. Это было ясно. Но почему он бросил узел? Ведь эти кольца даже в древности продать было намного легче, чем, скажем, те золотые статуэтки, футляр от которых Коллендер нашел в углу.
— Вы, наверное, думаете то же, что и я, не правда ли? — сказал Мейс. Если бы мы могли узнать историю этих восьми колец… Но мы можем только строить различные предположения.
Картер вздохнул:
— Вы правы… Вот я думаю об этом парадном панцире, котрый мы восстановили с таким трудом. Почему его части лежали в различных ларцах и ящиках? Кто разорвал это бесценное украшение? И почему?
— Я думаю, что из-за него началась борьба. Вероятно, каждый грабитель хотел заполучить его. Они вцепились в него и рвали, пока он не разлетелся на части. Потом куски панциря валявшиеся на земле, были подобраны и, как и остальные вещи, небрежно брошены в ближайший сундук.
— Послушайте, Мейс, у меня есть предложение! — сказал Картер. Давайте обозначим грабителей могил каким-нибудь собирательным именем. Ну, например, Менафт. Этот Менафт был… Дадим ему звание ремесленника художественных мастерских фараона.
— А! Вы думаете о той истории ограбления гробниц, которая произошла во времена Рамсеса IX, не так ли?
— Совершенно верно. Эту историю о пойманных грабителях я хорошо помню потому, что я для собственного удовольствия перевел тот папирус, в котором рассказывалось о суде над ними. Документ составлен за три тысячи лет до нашей эры и сообщает подробности, касающиеся разбора дела. Тогда было схвачено восемь воров…
— Их били двойными розгами по рукам и ногам, добиваясь признания, заключил Мейс.
— Правильно, именно так гласит текст папируса. В нем приведено признание грабителей: «Мы нашли божественную мумию фараона… На шее его было великое множество амулетов и украшений из золота. Голова его была покрыта золотой маской. И божественная мумия фараона вся была покрыта золотом, и мы сорвали золото, которое нашли на священной мумии этого бога, и амулеты, и украшения…»
— Подождите, подождите… Мне еще кое-что пришло в голову! — воскликнул Мейс. — Предположим, эти восемь колец и оплечье, которое мы нашли раньше, относятся к числу украшений, которые были сорваны с мумии Тутанхамона.
Пораженный догадкой Мейса, Картер пристально смотрел на опечатанную стену между статуями стражей. Помещение, находящееся позади нее, стоило ему уже многих бессонных часов. Все чаще и чаще он приходил к мысли пробить стену, хотя описание и упаковка сокровищ в передней комнате еще не были окончены. Догадка Мейса вызвала у него самые дурные предчувствия.
— Мейс, — прошептал он, не сводя глаз со стены. — Если вы правы, то мы обманулись в самых лучших своих надеждах. Мы найдем по ту сторону двери всего лишь пустой саркофаг.
— Вы же никогда не верили, что здесь гробница, — удивился Мейс. — С каких пор вы изменили свое мнение?
Картер, задумавшись, прикусил нижнюю губу.
— Это я понял, когда стал изучать предметы, которые мы нашли здесь и которые еще лежат в боковой комнате. Я вспоминаю хотя бы о парадных колесницах и особенно пустых алебастровых сосудах, сваленных в углу. Лукас произвел химическое исследование остатков их содержимого. Знаете ли вы, что в них хранилось?
— Благовонные масла или эссенции.
— Откуда вы знаете? — удивился Картер.
— Лукас мне рассказал. Он мне еще сказал, что его особенно радует анализ масел и смол, которые использовались для бальзамирования мумии фараона.
— Вы все фантазеры! — крикнул Картер сердито. — Вы вечно ждете новых чудес там, где самое большое чудо уже совершилось. За последние двести лет не было человека, который видел бы произведения искусства, подобные найденным нами. На что вы еще надеетесь? Не на золотой ли саркофаг, вроде того, что взломали грабители времен Рамсеса IX?
Мейс показал на опечатанную стену:
— Пока мы не знаем, что скрывается за ней, мы имеем право ждать самого несбыточного. А вам, Картер, я бы не советовал быть таким маловером. Судьба вознаграждает лишь мужественного, который использует все возможности, и как раз это вы доказывали всему миру, когда упорно шли к избранной цели. Потому что в существование гробницы Тутанхамона, кроме вас, никто не верил.
Он весело ухмыльнулся, увидев опечаленное лицо Картера.
— Ну и ну! Теперь вы смотрите на меня, как провинившийся школьник, вместо того чтобы торжественно обещать мне… — Он запнулся и ударил себя по лбу. — Стойте. Но мы ведь так и не закончили нашу историю о Менафте.
Картер недовольно махнул рукой:
— Ах, оставьте. Когда я смотрю на это пятно внизу стены, у меня пропадает всякое желание шутить.
— А у меня нет! Потому что это пятно выдает место пролома. И наш хитрый Менафт никогда не пробил бы брешь, если бы не знал, что по ту сторону стены его ждут фантастические богатства.
— Они фантастичны, иначе вы бы в них не поверили, — сердито сказал Картер и ушел. Мейс крикнул ему вслед:
— Вы забываете про восемь колец фараона и панцирь! Где Менафт взял их? Конечно, только из саркофага фараона. Или вы придерживаетесь другого мнения?
Но Картер уже не слышал. У входа в гробницу на него набросился корреспондент «Таймс»: