Собеседники расположились за угловым столиком.
• Скажите, Сергей, вы давно знали Самойлова? — спросил оперативник.
• Я познакомился с ним, когда начал работать в «Золотом интеллекте».
— Когда это случилось?
Ведущий телеигры задумался.
• В начале весны, — произнес он. — Кажется, в конце марта.
• Каковы были ваши отношения?
• Можно сказать, приятельские. Мы как-то сразу почувствовали, так сказать...
родство душ.
— В чем это выражалось?
Зверев сделал глоток коньяку.
—Дело в том, — произнес артист, — что он, так же как и я, понимал толк в
женщинах. Случалось, мы устраивали у него вечеринки вчетвером. С девушками,
как правило, знакомился я, мне это делать было сподручней. Все-таки я на сцене,
так сказать, в центре внимания. Но Леша умело поддерживал компанию.
• Как часто вы вместе проводили свободное время?
• К сожалению, не слишком часто. После выхода телеигры, меня стали часто
приглашать в качестве ведущего в клубы и на концерты. Свободного времени
оставалось мало. У меня и сегодня через два часа вечеринка в «Полюсе». Хотите
сходить?
• Спасибо. Значит, несмотря на родство душ, встречались вы не часто?
• Да. К тому же в последнее время у Леши появилась новая приятельница,
которую он никому не показывал, но с которой постоянно встречался.
• Откуда вам это известно?
• Несколько раз видел ее в его машине. Симпатичная дамочка.
• А почему он ее никому не показывал?
• Чужая душа потемки. — Зверев пожал плечами, сделал глоток из рюмки и
вынул из пачки сигарету.
• Я думаю, то, что случилось с ним, не было случайностью, — произнес он,
закуривая.
• Почему вы так считаете?
• Каждый раз, садясь в его машину, я давал себе слово, что делаю это
последний раз в жизни.
• Отчего же?
• Вы бы видели, как он гонял! Изображал из себя Шумахера. От него и
машины, и пешеходы в сторону шарахались. Я всегда ему говорил: «Леша, не
спеши. Тише едешь, дальше будешь». Но для него быстрая езда была как наркотик.
— Зверев допил коньяк. — Вот и доездился, — вздохнул он.
В аппаратной в это время Дукалис разговаривал с режиссером Никитой
Корольковым.
—Никита Васильевич, что вы можете сказать о Самойлове? — спросил
оперативник.
• Честно говоря, ничего особенного.
• И все-таки.
• У меня, как у режиссера, к нему претензий не было. Парень толковый, знал
свое дело. По сравнению со своими коллегами он был куда профессиональнее. А
главное...
• Что?
—Знаете, в этом ремесле имеется профессиональная болезнь.
—Какая?
Корольков вздохнул:
• Такая же, как и у светорежиссеров. Любят выпить. И зачастую на работе.
• А Самойлов?
• Я его ни разу пьяным не видел. Конечно, он выпивал, но не во время работы.
• Как по-вашему, у Самойлова могли быть враги?
• Чего не знаю, того не знаю.
• А материальные проблемы?
• Черт его знает. Хотя... — Корольков задумался. — Один раз я случайно
услышал его разговор со Спасским.
• С вашим продюсером?
• Да, с Евгением Спасским. Они разговаривали в коридоре, за углом. Я шел из
аппаратной и услышал, о чем они говорили. Речь шла о деньгах, точнее, о зарплате.
• О чьей зарплате?
• Разумеется, Самойлова. Понимаете, вечный конфликт продюсера и тех, кто на
него работает. Самойлов в очередной раз требовал повышения гонорара, а
Спасский, естественно, уверял, что денег на это у него нет.
• Вы давно знаете Спасского?
• Около трех лет. До этого у нас уже был один совместный проект, правда, не
столь удачный. Женя талантливый человек. Он умеет разговаривать с людьми.
Знает, как находить деньги. Правда, последнее время у него возникли трудности...
• Какие?
• Видите ли... Насколько мне известно, он стал тратить больше, чем
зарабатывал.
• Играл?
• Нет, Женя не любит играть.
• На что же у него уходят деньги?
• Как говорится, «шерше ля фам». Год назад он сошелся с одной мадам, которая
буквально выдаивает из него все до последней копейки. При своей немаленькой
зарплате Женя, насколько мне известно, уже залез в серьезные долги. — Корольков
посмотрел в глаза Дукалису. — Но это между нами.
• Спасский сейчас на студии? — спросил оперативник.
• Его нет здесь второй день. Звонил, сказал, что приболел.
• Вы не могли бы дать мне его телефон?
• Конечно.
Корольков достал карманную визитницу.
• Вот его визитка. А вот моя. Возьмите.
• Вот вам моя. — Дукалис протянул карточку режиссеру. — И еще один вопрос.
• Я слушаю.
• Скажите, а у вас не было разногласий со Спасским по поводу зарплаты?
Корольков улыбнулся:
—Меня моя зарплата устраивает.
7
Евгений Спасский жил в центре города, окна его квартиры выходили на
Итальянскую улицу. По утрам, завтракая на кухне, продюсер любил смотреть, как в
сквере напротив кинотеатра «Аврора» прогуливаются мамаши с детьми и
собачники со своими товарищами.
Спасский не признавал растворимый кофе. Продюсер всегда покупал молотый
и варил его на медленном огне. Кофе он пил много, поэтому в квартире стоял
устойчивый ароматный запах. В то утро, выйдя на кухню, Спасский обнаружил,
что запас молотого допинга иссяк, осталось едва на одну чашку. Продюсер заметил
это еще вчера, но, зайдя вечером в магазин, забыл купить любимый продукт.
Отругав себя за забывчивость, Спасский высыпал остатки кофе в джезву, залил
водой и поставил на огонь. Полчаса назад ему позвонил Ларин. Оперативник
договорился, что заедет поговорить о Самойлове.
Спасский не спеша допил кофе, прошел в комнату и вышел на балкон.
Августовское солнце ласкало лежавшую внизу улицу. Продюсер закурил. Откуда-
то снизу из окна доносилась веселая музыка.
Раздался звонок в дверь. Спасский вышел в коридор и открыл замок. На пороге
стоял Ларин.
• Здравствуйте, — сказал оперативник. — Капитан Ларин Андрей Васильевич.
Уголовный розыск.
• Спасский Евгений Львович, — представился продюсер. — Проходите,
пожалуйста.
Собеседники прошли в гостиную. Тяжелая мебель заполняла большую часть
пространства. На стенах висели картины в массивных рамах. На полке шкафа за
стеклянной дверцей Ларин увидел коллекцию солдатиков.
• Это моя слабость, — объяснил Спасский. — С детства увлекаюсь
солдатиками.
• Сами отливаете? — спросил оперативник.
• Совершенно верно.
—Из олова?
Продюсер улыбнулся.
—Олово слишком мягкий материал, — сказал он. — Использую свинец.
Присаживайтесь.
Спасский указал рукой на кресло. Собеседники расположились в креслах
напротив друг друга.
• Хотите чаю? — спросил продюсер. — Кофе, к сожалению, нет. Кончился.
Прямо перед вашим приходом.
• Нет, спасибо.
• Может, коньяку?
• Спасибо, с утра не пью. Тем более на работе. Евгений Львович, давайте
поговорим об Алексее Самойлове.
Спасский вздохнул:
• Жалко парня. Толковый был работник.
• Как вы считаете, мог быть кто-то заинтересован в его смерти?
• А почему вы не считаете, что его смерть — несчастный случай?
• Видите ли, Евгений Львович, в осмотренной нами машине Самойлова мы
обнаружили перерезанные тормозные шланги.
• Что вы говорите!
• Тот, кто это сделал, знал о пристрастии Самойлова к быстрой езде.
• Вот оно что... — Спасский задумался. — Да, Леша любил прокатиться с
ветерком, — произнес он. — Очень любил. Знаете, как-то раз я попросил его
подбросить меня до дома. У меня машина была в ремонте. Так он меня так
прокатил, что сердце в пятки ушло. Сам-то я езжу медленно, правил не нарушаю. В
молодости, правда, тоже любил погонять. Но после того как пару раз попал в