— Нет! — вразнобой загалдели бандиты.
— Я согласен, — с трудом выговорил Чехлов.
— Молодец! — Слон хлопнул его по спине, подталкивая к Гвоздю. — Сразу видать, настоящий мужик. Только учти, настоящий не тот, кто зубы показал, а кто сумел их сохранить.
Чехлов повел плечами, разминая суставы.
— Но тогда вы точно оставите ее в покое?
— Мое слово — закон! — заверил его Слон и взял у Власова автомат. — Начинаем первый раунд.
Бандиты отошли назад, образовывая полукруг. Солдат на всякий случай снял оружие с предохранителя, поглядывая на рабов.
Ударил выстрел в воздух, извещая о начале поединка.
Глава 25
Чехлов не успел уйти в сторону, как Гвоздь налетел на него и довольно ощутимо врезал в челюсть. В глазах запрыгали звездочки, он неловко запрокинулся на спину, но умудрился захватить в замок ноги Гвоздя и дернул на себя.
Гвоздь взмахнул руками, словно пытаясь удержаться за воздух, но опоры не нашел и оказался на земле.
Чехлов прыжком вскочил, замахнулся ногой, целясь в открытый живот противника.
Короткая очередь рассекла воздух над его головой. Чехлов застыл в неудобной позе, покосился на ехидную физиономию Слона; ствол автомата источал сизую дымную струйку.
Воспользовавшись замешательством, Гвоздь резко поднялся и сделал ему подсечку. Такого приема Олег не ожидал и полетел на землю, ударившись затылком. На губах появился соленый привкус.
Перед лицом возникла нога в кроссовке, он откатился вбок, но не так быстро, как хотел бы, получил пинок в почку, но, превозмогая боль, нашел в себе силы подняться.
А Гвоздь был уже рядом и безбоязненно надвигался, полагая, что под угрозой расстрела он не решится контратаковать…
Чехлов вложил в удар всего себя и вогнал кулак в его плоскую грудь.
Тра-та-та…
В ярости он повернулся к главарю, желая высказать все, что думает о нем и его честном слове. Но на лице того была откровенная ухмылка, и он сдержал эмоции.
Гвоздь использовал секундную заминку и достал его боковым в ухо. В голове опять послышался звон, из глаз брызнули огненные искры. Следующий удар пришелся точно в солнечное сплетение. Чехлов задохнулся и рухнул на колени.
Торжествуя, Гвоздь немедля саданул его коленом в голову и, когда глаза противника закатились, победно вскинул руки:
— Да-а!..
Братки восторженно зашумели.
— Молодец!
— Давай его.
— До талого…
— Мочи, Илюха!
Закрываясь руками от града сыпавшихся ударов, то на мгновение проваливаясь в беспамятство, то вновь возвращаясь в сознание, он видел, что почти проиграл. И он ничего не мог сделать в этом жестоком, без правил, поединке. Попробуй, сбей Гвоздя с ног — тут же пристрелят. На то и рассчитывал, предлагая ему выбор, Слон, а он купился на дешевый трюк. Но отдай победу, и Ира перейдет к нему на «законных» основаниях, в качестве трофея, и тогда жизнь потеряет всякий смысл. Он станет тем же трупом, только в моральном плане…
Ярость дала ему сил, и он достал носком ботинка в пах расслабившегося раньше времени Гвоздя.
Гвоздь издал протяжный вой, схватился за отбитое место и покатился по земле. Но коронным ударом в основание челюсти Чехлов отправил его в нокаут.
Чехлов, покачиваясь, поднялся: возбужденный, с растрепанными волосами, с сочившимся кровью на скуле кровоподтеком.
— Все!.. — выдохнул, еле переводя дыхание. — Моя взяла… Я победил.
Слон посмотрел на раскидавшего руки Гвоздя и приказал обескураженным исходом спарринга «зрителям»:
— Уберите его.
Двое метнулись исполнять его приказание; взяв Гвоздарева за ноги, поволокли к палатке. Голова его моталась по сторонам, руки цеплялись за высокую траву.
— Я победил! — напомнил о себе Чехлов.
— Ошибаешься, — чеканя каждое слово, ответил Слон. — Победитель здесь только один — я!
Возмутиться Чехлов не успел — молниеносный, заученный до автоматизма удар в сонную артерию поверг его на землю, и осколками вдребезги разбитого сознания он успел подумать одно: «Ира».
Потерев красные казанки, Слон повернулся к девушке и поманил к себе.
— Нет! — замотала она головой…
— Посмотрим.
Сухо ударил автоматный выстрел, и раб, стоявший слева от нее, схватился за окровавленное лицо и упал навзничь. Кирзовые сапоги мелко тряслись…