— Эй, оставьте книжку! Ужинать пора! — сердилась Уулча.
— Погоди, мать, — отмахивался Карагул.
И вот опять сказочные скакуны — тулпары — во главе со знаменитым Аккулой скачут по полю врагов, и опять как ураган обрушивается на врагов великий Манас, и невозможно оторваться от легенды, закрыть книгу…
Когда на Карагула находит тоска или почему-то нет настроения, он открывает старенький том «Манаса» и чувствует, как вместе с каждой прочитанной строкой возвращаются к нему силы и бодрость. Манас — это человечность. Народ процедил его, как молоко, сквозь сито многовекового горького опыта, омыл своим разумом, взвесил на своих весах. Манас — это прошлое, настоящее и будущее киргизов…
Из-за газет Карагул в свое время здорово поругался с почтальоном. По старой привычке, тот приносил газеты раза два в месяц, иногда оставлял несколько одинаковых номеров. Карагул сначала попробовал поговорить с ним по-хорошему, но без толку. Почтальон привык к тому, что животноводам все равно — приходят газеты вовремя или нет. Принесет их раз в месяц — и то спасибо. Дети рассматривают картинки, делают из газет пилотки, а женщины растапливают очаг.
— Один ты, Карагул, о газетах твердишь. Все уши прожужжал! Никто даже не заикается! — обиженно заметил однажды почтальон.
— Тебе, выходит, нравится, что они молчат? — рассердился Карагул. — А знаешь, что именно ты должен был сделать так, чтобы они не молчали? Чтобы сами с нетерпением ждали свежих газет, интересовались, что нового в стране, в мире! Ты мог сказать, что в этом номере, мол, есть хорошая статья, обязательно прочтите ее, а в этом номере написали про такого-то чабана, вашего земляка. А тебе лень! Лень лишний раз приехать, хотя колхоз тебе даже коня для этого выделил, деньги немалые платит. Люди у нас добрые, терпеливые, вот ты и пользуешься этим. А я тебе так скажу: нет уж! Раз работаешь — будь добр, работай как надо! И я на газеты подписываюсь не для того, чтобы ими печки растапливать, а для того, чтобы читать!
— Так ты и меня пойми! — начал оправдываться почтальон. — Не разорваться же мне! Знаешь, во сколько мест мне надо почту завезти! Попробуй, целый день по горам!
— Не заливай! — оборвал его Карагул. — Ты ведь целыми днями спишь, а вечерами по дружкам ходишь, в карты режешься да водку пьешь!
— Ох, Каке! Все-то ты знаешь! Небось докладывает кто-то?.. — захихикал сразу почтальон. — Ну ладно, дай руку: обещаю — пусть другим не завезу, но тебе обязательно!
Теперь почтальон привозит к ним почту почти каждый день. «Ох, Карагул, Карагул! — смеются доярки. — Даже почтальону покоя не даешь. Зачем тебе газеты, когда Уулча рядом есть?!»
— О, уже до ежевичной низины доехали! — удивленно воскликнула Уулча. — Помните, я во время войны на этом поле с Боконом поругалась? Ты еще тогда, Тунук, кладовщицей работала… Тогда месяца два всего было, как я курсы трактористов закончила и в МТС начала работать, — начала вспоминать Уулча. — Весной это было. Пахота, сев. С утра до вечера с трактора не слезала, не хотела от других трактористов отставать. Бригадир у нас хороший был. Митька Егоров. Бывало, хлопнет меня по спине: «Молодец, Уулча! Ты — наша Ангелина. Не бросай трактор». Я говорю: «Не женская это работа. Сейчас я молодец. А когда живот такой будет, что мне делать? Нет, пусть уж лучше парни наши с войны живыми-здоровыми вернутся. Это их работа. А для нас, баб, другая найдется». А Митька сразу спорить начинает: «Ты не права, Уулча. Это хорошая работа. А живот будет — в МТС тебе отпуск дадут. Вот так…»
— И впрямь не надо было мне бросать трактор, — с сожалением сказала Уулча. — Но тогдашний трактор был сущим наказанием. Так нагревался быстро! Только и знаешь, что воду в радиатор доливать. И ремонтируешь почти каждый день. Не то что нынешний. Сейчас на тракторе одно удовольствие работать.