Иногда он вместе с Арвен трапезничал с Владыками. Келеборн принимал следопыта как старого знакомого – с добродушной, лишенной всякого высокомерия приветливостью, - и даже Галадриэль смягчилась и более не терзала гостя неуютными вопросами. Раз пригласив Арагорна, Владыки не отступали от своего слова и никак не торопили его, предоставив ему самому решать, сколь долго он будет пользоваться их гостеприимством.
И все же ночами он подолгу вертелся без сна, охваченный сомнениями и мечтами. Он понимал, что вечно так продолжаться не может, и, по-хорошему, ему надо бы уходить поскорее, а не длить бессмысленное искушение; он давал себе слово завтра же распрощаться с Арвен… и наутро нарушал его, малодушно позволяя себе еще день незамутненного счастья.
Считать счастливые дни не хотелось; но однажды следопыт получил приглашение на праздник под звездами, призванный отметить новолуние. Значит, он гостит в Лориэне уже две недели, вот-вот наступит летний солнцеворот… А он все никак не стронется с места! Он никогда не преуспеет в своих делах, если так и будет сидеть здесь! Надо, в конце концов, поговорить с Арвен, предупредить ее о скором расставании… Может, об этом легче будет сказать между делом, в суете и толчее праздника?
Мысль была не из лучших - Арагорн понял это, оказавшись на месте.
Праздник устроили на приречном лугу, там, где деревья расступались и открывали небо, сейчас сплошь усыпанное звездами. Возле огромного костра собрались чуть ли не все жители Галадхэна, и Владыка по обычаю объявил о начале торжества. Опрокинули чаши, заиграла музыка… Келеборн первый повел в танце блистательную Владычицу.
Очень скоро вокруг огня кружился хоровод танцующих, увлекший и Арвен. Деву встретили хором восторженных приветствий – оказывается, она редко участвовала в общих празднествах. Но сейчас она веселилась от души и - нарядная, сияющая улыбкой - была ослепительно прекрасна. А как она танцевала! Движения ее были – сама легкость, казалось, ноги ее не касаются земли, и она порхает по воздуху, точно птица. Арагорн не мог налюбоваться ею!
Обойдя круг, Арвен вернулась к следопыту, потянула его за собой - и вот уже живая мелодия как на крыльях несет их обоих, глаза девы блестят в полумраке, в них вспыхивает вдруг отражение огня, по губам блуждает улыбка… Разве время сейчас для унылых мыслей о разлуке? И Арагорн до завтра выкинул их из головы и целиком отдался волшебному полету.
Поначалу Арвен и Арагорн держались вместе; но вскоре рисунок танца сменился, пары разбились, и перед следопытом оказалась белокурая хохотушка, потом другая дева – высокая, тонкая как прутик, с вдохновенным серьезным лицом, потом еще одна, с серебристыми, как лунный свет, волосами… потом Арагорна схватили за руки и закружили в общем хороводе… Следопыт вертел головой, пытаясь отыскать Арвен, от этого спотыкался и сбивался с ритма, и наконец его со смехом выпустили из круга «отдохнуть и подкрепиться, чтобы в пляске не свалиться».
Действительно, рядом уже вовсю шел веселый пир. Водруженные на козлы простые столешницы ломились от яств, по соседству полукругом выстроились бочонки с вином и медом. Пирующие, не чинясь, подходили к столам за едой, наполняли кубки, распивали заздравные чаши… Арагорн по примеру прочих взял себе хлеба и оленины, нацедил вина и устроился на траве чуть поодаль.
Ночь была прекрасна. Мириады звезд сверкали и переливались в вышине; языки костра взмывали к ним, как будто и сами хотели стать небесными огнями. Но земному пламени не дано было соединиться со звездами, и золотые искры таяли и гасли в их мерцании. Отражением его в траве и кронах деревьев поблескивало множество крохотных фонариков – светлячки превратили земную твердь в подобие небесного чертога.
Отвернувшись от костра, Арагорн полюбовался чудесной картиной, потом снова взглянул на хоровод – музыка играла не переставая, праздничная круговерть не ослабевала. И вдруг он заметил Арвен… и еда чуть не стала у него поперек горла: та танцевала с кем-то из эльфов, и ее лицо было по-прежнему радостно и беззаботно.
Едкое чувство вдруг охватило Арагорна: острая обида пополам с завистью и злостью. Он обижался на Арвен - она бросила его и танцует с другим! - злился на эльфа и завидовал ему – как смеет тот так смотреть на его любимую, как смеет прикасаться к ней?!
Спустя мгновение следопыт опомнился. Да что же это?! Он ревнует, и кого – ту, кому он и слова не сказал о своей любви, ту, которая не связана с ним ни клятвой, ни обещанием… И даже будь по-другому – что за повод! Ведь он и сам в танце улыбался другим девам, держал их за руки… Откуда в нем эта ярость?!
Он отвел глаза, несколько раз глубоко вздохнул и кое-как подавил непотребную злобу. Но безмятежности как не бывало, и, стоило увидеть, что партнер у Арвен сменился – теперь это был Альмариль, - как следопыта вновь пронзила ревность. Проклятье! Он что, теперь так и будет подскакивать при виде всякого мужика рядом с Арвен?!
Некоторое время он боролся, пытаясь успокоить себя доводами рассудка. Отчасти это удалось, но все равно кровь клокотала в нем, приливала к щекам, да и взгляду, должно быть, сообщилась некоторая жгучесть – по крайней мере, улыбка на лице Арвен погасла, она остановилась и с беспокойством всмотрелась в полумрак вне освещенного круга. Разглядев Арагорна, она нахмурилась было, но тут же снова улыбнулась и помахала ему рукой.
Следопыт с облегчением ухватился за этот знак. Он вскочил и подошел к Арвен, надеясь, что разразившаяся в нем буря не слишком заметна снаружи – он скорее проглотил бы язык, чем сознался в недостойном чувстве. Так что он улыбнулся деве и отвесил поклон Альмарилю – тот, поджав губы, с неодобрением взирал на него. По счастью, объяснений не потребовалось: вихрь новой пляски увлек всех троих, и тут уж Арагорн постарался подхватить Арвен при смене фигуры. Он рад был бы и вовсе не выпускать ее из рук, но сообразил, что так он со всей очевидностью обнаружит свои чувства – и хорошие, и дурные. Да и не годилось портить Арвен веселье… И он покорно подчинился велениям музыки и делал как все – менялся местами с другими, подавал руку чужим девицам, поддерживал, кружил и поднимал их, как того требовал танец… Правда, он то и дело искал любимую глазами. Высмотреть ее в общей кутерьме было не так-то просто, но он замечал иногда в толпе ее ладную фигурку и прелестное, оживленное лицо. Ему самому движение под веселую музыку явно пошло на пользу: он уже мог кое-как терпеть вид танцующих с Арвен красавцев. И наконец, когда он опять оказался напротив возлюбленной, взял ее за руки, заглянул в ясные, смеющиеся глаза – остатки злости улетучились бесследно, и он снова почувствовал себя счастливым.
Хвала Единому! Это чувство удержалось, даже когда их снова разделила круговерть танца. Между Арагорном и Арвен будто установилась незримая связь; теперь он каждый миг ощущал ее присутствие, и, оглядываясь, безошибочно находил ее в пестрой толпе. На мгновение они встречались глазами… и радость, что вспыхивала в душе Арагорна, отражалась в лице Арвен веселой, чуть лукавой улыбкой.
Эта игра не приедалась… И ведь еще они время от времени встречались в танце и могли круг или два не разнимать рук, не отводить друг от друга сияющего взгляда! От этих встреч, от звона арф и пения флейт, от улыбки возлюбленной Арагорн опьянел не хуже, чем от вина; он не чуял под собою ног, музыка сама несла его, и ему казалось, что он мог бы танцевать так вечно.
Однако все когда-нибудь кончается. Погасли звезды, поблек и выцвел огонь, бессильный соперничать с утренним светом, да и уставшие музыканты не могли уже переиграть звонкий птичий хор. Собравшиеся восславили в песне вечный хоровод светил, и праздник завершился. Вереницы гуляк потянулись к воротам Галадхэна.