***
Процветающее королевство Уюн замерло в ожидании неминуемой гибели. С тех самых пор, как во сне Его Высочество наследный принц Уюна увидел падение собственного королевства, юноша неустанно пытался найти решение проблемы, но лишь сильнее тонул в крови и неудачах, преследующих его одна за другой.
Война, которую он развязал, почти опустошила половину из семи городов королевства, разрушила сотни жизней и уничтожила когда-то плодородные поля, залив их реками крови. Насилие и беспорядки творились то тут, то там под его флагом, и ничего не помогало, чтобы усмирить воинов, которые брали то, что желали, и прикрывали свои грехи словами о великом благе. Наследный принц Уюна ежедневно слышал плачь женщин в храмах, а когда осознал, что происходило, не выдержал и спрыгнул с Небес, являсь в своих драгоценных одеяниях перед простым народом.
Сперва конфликт удалось уладить, но потом воины, лишённые титулов и возможностей, сравнялись с крестьянами и пошли громить храмы, попрекая принца и обвиняя во всех невзгодах. И всё это время вулкан медленно грелся, копя ненависть и боль, стекающуюся в Уюн по роковому случаю. Остановить этот процесс наследный принц уже не мог, так же как и спасти мирных жителей. По крайней мере, оставив их на земле.
У него был лишь один шанс из миллиона. Даже сделай наследный принц тысячу бумажных журавликов, они бы не гарантировали успеха его затеи. Он решил возвести мост и поднять жителей королевства наверх. Выше, чем достигнут лавовые плевки, туда, где воздух будет чист и сажа не сможет окрасить одежду. Он собрался пригласить их ненадолго на Небеса.
Эта идея, настолько же безумная, как и гениальная, была встречена недовольством и даже гневом небожителей. Один за другим они отказывали в помощи принцу, ссылаясь на то, что так не принято и что судьба всё равно сделает всё по-своему. Даже советники, люди, которым наследный принц доверял, те, кто вырастил его наравне с отцом и матерью, были против.
Раз за разом, день за днём они напоминали ему историю о том, как бог встретил в пустыне двух умирающих и имел на руках лишь один стакан на двоих. И юноша снова и снова отвечал, что разделит воду поровну, чем вызывал неодобрительные покачивания и напоминания о том, что он не создатель и им никогда не будет. Они все просили его остановиться и смириться. Но принц Уюна был не из мягкого теста.
Радужный мост, ведущий к самим Небесам, строился медленно. День за днём наследный принц Уюна возводил его, не позволяя себе лишней минуты на сон или сомнения. Молитвы верующих оставались без ответа, а благовония в храмах жглись всё реже и реже, погружая когда-то сияющие залы в полумрак немилости. Отдавая свою любовь народу, юноша не получал в ответ ничего, но всё равно не сдавался. Искра надежды горела внутри принца так ярко, что в свой проигрыш он не верил.
Тем более, зачем молодому богу были нужны почитатели, если веры одной единственной девушки хватало с головой? Она каждый день приходила к его храму и убиралась там, прежде чем отправиться на работу, а каждый вечер заглядывала к самому принцу и, встав на колени, жгла благовония прямо перед ним, пропитывая божественные одеяния чарующими запахами. Она не боялась быть неуслышанной, и за это он позволял ей увлечь себя ко сну, чтобы утром с новыми силами приняться за постройку.
Единственный день, когда она не пришла, был днём извержения вулкана. Бегая взглядом по многотысячной толпе, взбирающейся по мосту выше и выше, наследный принц Уюна никак не мог отыскать знакомую фигуру. Он искал её образ и очертания в каждой девушке, но ни одна из тех, кто ступил на радужный мост, не была похожа на ту, кто очаровала его сердце. Ай…
Принц беспокоился, и нервная улыбка то и дело проскальзывала на его лице. Мост вздрагивал от каждого шага, но юноша был готов держать его до конца… Но Ай всё так и не появлялась.
А потом гора Тунлу разверглась. Потоки лавы и клубы дыма с пеплом вздымались к облакам, очерняя небо. Смог затянул весь горизонт, и, куда бы не упал взгляд, всюду была чернейшая тьма, разрываемая лишь всплесками алого жара и дымом, пробирающимся в лёгкие. Он раздражал горло, царапал его когтями диких тигров и жёг лёгкие, но принц не обращал на это ни малейшего внимания. Бессмертное тело не нуждалось в воздухе. Оно нуждалось лишь вере.
Мост дрожал, как и ладони принца, удерживающего на себе всю конструкцию. Силы постепенно покидали божественное тело, а отсутствующие молитвы не подпитывали благодетелями. Лишь одного её касания могло бы хватить, чтобы он загорелся вновь, как пламя, но девушка так и не появилась из толпы. Хрусталь моста треснул и начал крошиться. Падение Уюна началось.
Крики о помощи и тела, сыпящиеся с Небес в лавовые воды, были слышны повсюду. Они разрывали дымную пелену ужасом и отчаяньем. Не все успевали достигнуть дна. Некоторые счастливчики умирали прямо в полёте от ужаса. А кто-то, достигнув земли, разбивался о камни или лаву, жадно пожиравшую улицы столицы.
Уюн был в огне. Обессиленный небожитель лишь смотрел на то, как его мечта о спасении разбивается вдребезги под аккомпанемент из криков и воплей. Проклятия и мольбы о спасении — он слышал их со всех сторон, но спасти жителей было уже невозможно.
Лишённый всего, он мог лишь наблюдать за тем, как природа поглощает его народ, повергая мир в хаос. Это была симфония, знаменующая его поражение, грандиозный провал и дебют в роли ничтожества. Он был неспособен помочь и уже даже не метался, а лишь замер в оцепенении. Среди криков было множество женских, но только один единственный наследный принц услышал столь отчётливо, что обернулся.
Лава коброй кинулась на красавицу, облизывая ладони и стопы, метая брызги на лицо и искажая милые черты до невероятно уродливых. Словно бы второе лицо, её глаза сползли по щекам, пока девушка билась в агонии и погибала. Он даже не мог её спасти, лишь продлил бы этим агонию и мучения. Но её последние слова он запомнил на всю свою бессмертную жизнь, ловя их в последние мгновения существования Ай.
========== Рвутся в любовных пожарах петарды сердец ==========
В пещере на границе мира стояли две фигуры. Сохраняя невыразимый уговор, они пристально изучали влажные стены, избегая даже случайных возможностей пересечься взглядом. Между ними был контракт, сделка, договор — называйте, как хотите, суть остаётся та же. Для поддержания мирового баланса сил они выполняли условия, делились информацией и влиянием и всячески избегали конфликтов между собой. Много лет назад это казалось единственным разумным выбором — договориться о поддержке и взаимопомощи, чтобы оправдать сделанное. Но сейчас, стоя в пещере и слушая, как за её границами бушует буря, они не могли сказать наверняка, правильным ли было это решение.
Тишину нарушил молодой человек в алом костюме.
— На небесах, похоже свершилось что-то действительно стоящее, раз ты рискнул позвать меня на внеплановую встречу, — задумчиво протянул Собиратель цветов под кровавым дождём. Его ладонь осторожно коснулась тьмы чистого обсидиана, из которого состояли стены и свод пещеры. Когда-то давно это место было величественным вулканом, повергающим в страх и благоговейный трепет города и королевства. Сюда рекой стекались паломники и совершались кровавые жертвоприношения во славу природы. Но шли века, и желание саморазрушения, неизменно преследующее каждое существо, наделённое душой, заставило вулкан разом уничтожить цивилизацию вокруг и запечатать себя самого. Всё, что когда-то осталось от великого государства и его символа, — это сырая пещера и два бессмертных создания, избравших это место, забытое Небесами и Адом, для своих встреч.
Мин И, в отличии от Хуа Чэна, не был склонен созерцать красоты и потому хотел побыстрее избавиться от необходимости выслушивать спокойно-вкрадчивый голос князя демонов.