— Держи крепко, — шепнул я ему почти что в ухо.
Зуб сжал свой кулак второй рукой. Челюсть у него буквально плясала. Руки тряслись. Я повернул его спиной к себе и сильно ударил дверями, так что он полетел прямо на пол, под ноги своим охранникам, я ещё увидел, как покатилась по полу, дребезжа и лязгая, граната, которую он так и не удержал в руках, как тянулся к ней искрививший в крике рот, Зуб и ещё десятки рук, а потом я отскочил за угол и пригнулся, зажав ладонями уши.
В тот же миг внутри кафе рвануло, тяжёлую дверь вынесло на улицу, тяжело поползла витрина толстенного стекла, рассыпаясь большими кусками на части. Из кафе раздались вопли и крики, стали выскакивать перепуганные люди, а навстречу им мчались московские зеваки в огромном количестве. Со стороны метро, и с Арбата, и с проспекта Калинина.
Мне не стоило особого труда уйти на Арбат и оттуда переулками к бульвару Гоголя, где уже ждал меня Слон.
— Что это там грохнуло? — спросил он.
— Это Зуб обожрался, и так сильно испортил воздух, что его самого разорвало на мелкие кусочки.
— Ты что — гранату кинул? — вылупился на меня Слон.
— Нет, это я кулаком по столу стукнул, чтобы он меня слушался. Да пойдём скорее, потом расскажу.
Мы пошли вдоль Гоголевского бульвара, и немного пройдя прямо, нырнули направо, погрузившись в бесчисленные переулки между Арбатом и Пречистенкой. Там, изрядно поплутав, мы пристроились на какой-то лавочке в старом и тихом дворике, где в самом центре возвышалось уже забытое сооружение под названием «клумба».
Мы сидели на скамейке, подложив под задницу перчатки, и просто смотрели на этот тихий дворик.
— Вот же живут люди, — завистливо вздохнул Слон, разглядывая клумбу.
— А тебе кто не даёт так жить?
— Ладно, тебя не спросили, давай, рассказывай, что там случилось. Мы же договаривались, что всё будет очень тихо, без шухера. Так в чём дело?
— Пришлось выполнить работу службы безопасности, пока нас не убрали лихие "санитары каменных джунглей".
И я рассказал ему всё, что узнал от Зуба. И про заказ, и про то, что нас самих всех заказали.
А когда я показал портфель с деньгами, Слон рассмеялся и хлопнул меня по колену.
— Если ты не хочешь, чтобы я дальше двигался на своих ногах, можешь хлопнуть меня по второй коленке, — разрешил я.
— Да я не хотел сильно, — оправдывался Слон. — Ну ты даёшь, Соколик!
Но кто всё же делал заказ? Неужели отец пацана? Зачем? Ну, жену это я ещё могу как-то понять. А пацан чем ему помешал? Ну, по пьяни и не такие дела делают, но чтобы вполне обеспеченный человек, сотрудник банка, с хорошим положением, чтобы жену и сына… Нет, что-то не сходится.
— Но Зуб мне сразу сказал, что он знает о моём звонке отцу по поводу выкупа.
— Нет, Соколик, ты у нас голова, ты и думай, но только что-то тут не так. Грязное это дело.
— Как же мы доберёмся до заказчика, если это не отец мальчишки? Ты сам подумай — Зуб убит, да и не знал он ничего больше того, что мне рассказал. Какие ещё могут быть ниточки? Заказчика он сам не видел, не врёт.
— Хорошо, Соколик, но вас же учили там первичному дознанию, расследованию, хотя бы азам.
— Меня много чему учили, да не всем пришлось в жизни и по службе пользоваться. Хотя, давай попробуем. Давай отбросим в сторону всё, что неизвестно, и оставим то, что известно. Всё остальное заведёт нас в область вариантности и предположений, а сценариев в этом случае можно написать столько, что Голливуд фильмы по ним снимать не успеет.
— А что нам известно?
— Вот именно — что? Давай подытожим. Правда, она как изюм в булке. Булка большая, а изюма мало. И если хочешь достать его — имей терпение выковыривать. Во первых, тот кто заказывал — имеет определённые связи и знакомства в преступной среде. Или просто очень и очень хорошо знает эту среду.
— С чего ты это взял? — усомнился Слон.
— Мало того, — не обращая внимания продолжил я, — он имеет доступ к оперативной информации. Иначе откуда заказчик мог не только выйти на такого авторитета, как Зуб, но и узнать, где его логово? Этого, как мне кажется, даже ты не знал, а заказчик не только телефон знал, но и квартиру, он же деньги в почтовый ящик положил.
— А ведь абсолютно верно. Зуб очень осторожный. Про него говорили, что у него в Москве пять, или шесть квартир в разных концах города.
И что он их постоянно меняет. Никогда не ночует на одном месте два раза подряд.
— Вот видишь, значит, заказчик вхож или в ментовские круги, или в воровскую команду. Или у него и там и там надёжные информаторы. И это тем более настораживает. Нам крайне желательно при таких раскладах найти этого заказчика, пока он сам не отыскал.
— А собственно, на хрена он нам нужен? Нам бы только выкуп с папаши получить и свалить как можно быстрее и дальше.
— Вот в том-то и дело, что если у него есть такие мощные и крепкие связи в этих кругах, да ещё не исключена возможность того, что заказчик вас знает, то он может крепко сесть нам на хвост. Тем более, мы никогда не будем знать откуда и от кого ждать удара. А заказчик — человек серьёзный. И очень жадный, очень. Вот это мы пока про него знаем точно.
— С чего ты это вычислил?
— Очень просто. Он выкраивает деньги, заказывая не убийство, а похищение, а потом щедро платит за то, чтобы нас всех заманили в засаду и порешили.
— Ну и что?
— Как это ну и что? Значит, деньги у него были. И убил женщину скорее всего сам заказчик.
— А зачем же тогда ему это похищение?
— Возможно, он похоронил один труп под целой горой трупов. Это похоже на то, что он знал и тех, кому заказано нападение, и тех, кто охранял жертву.
— То есть…
— То и есть. Он, скорее всего, хладнокровно рассчитал всё заранее. Он предугадал перестрелку, а для этого надо было очень хорошо знать и вас, и охрану. То есть, точно знать, кто и как поведёт себя в такой экстремальной ситуации. Он не имел права ошибаться. Просчитано всё профессионально, как по нотам. И ещё. Заказчик выдал Зубу гарантии, это значит, что он назвал имена настолько бесспорных для него авторитетов, что Зуб поверил заказчику заочно. И поверил безоговорочно. Значит, заказчик действительно имел эти гарантии. Иначе он не смог бы убедить Зуба.
— Так ты считаешь, что женщину убил сам заказчик?
— Скорее всего так. Иначе зачем ему нанимать нас, а потом ещё кого-то, сажать в засаду. Нет, скорее всего сам. Киллера так не наймёшь. И я очень сомневаюсь, что это был отец мальчика, хотя всё показывает на него. Но пацан прямо влюблён в отца. А дети не могут так обманываться.
— Ну, знаешь!
— Знаю, знаю. А сейчас давай возвращаться, там ещё все вместе посоветуемся. Тут есть о чём подумать. И отцу мальчишки надо только вечером звонить. Так что поехали отсюда, нечего в центре Москвы болтаться.
Мы спустились переулками до метро "Парк культуры", поехали на станцию «Комсомольская», сели в электричку и отправились в Мытищи, где нас ждали Блин, Губа и мальчишка, отец которого, вполне возможно, заказал убийство собственного сына.
Михаил Капранов, заместитель начальника охранного бюро «Щит»,
подполковник в отставке
Москва, улица Арбат. Площадь возле кафе «Прага»
Пятница, 27 февраля
13 часов 55 минут
Потихоньку выпускают из кафе посетителей. Вернее, теперь уже свидетелей. Скоро ли мой человек выйдет? Терпение, терпение. Лишь бы цел был. Там внутри такое творится! Я заглянул в окно. Ничего себе там рвануло. Такую дверь на улицу вынесло как пушинку. Интересно, что же там произошло? Не война ли очередная началась между бандами? Может, это всё одной цепи звенья — выстрелы на Ярославском шоссе, теперь взрыв в самом центре Москвы. Широко гулять изволят господа бандиты. Совсем страха не стало у сволочей. Ничего и никого не боятся. А чего им в наши дни, в самом деле, боятся? Не те времена. Сядут — тут же выходят. Набегает свора адвокатов, в ход идут угрозы, подкуп, свидетели исчезают.