За этот день столько всего уже случилось, сколько у многих за всю жизнь не происходит. Я вроде как живым себя опять почувствовал, а то только и думал о самоубийстве, да всё кишка тонка была. Вот мой шанс вырваться из этой затхлой жизни, выйти из тупика, вернуться к жизни, к людям. Выбраться из этой вонючей помойки.
Ещё чуть-чуть. Везение сегодня на моей стороне. И пули мимо прошли, и подполковника этого сумел сделать, а главное, вырвал пацана из рук бандитов, и сам вот сейчас вырвался из кольца. Меня уже почти трясло от нервного напряжения. Выдержка была не та, что несколько лет назад. Бездомное существование давало о себе знать.
Я подошёл к машине "скорой помощи", мимо врача, который что-то мне говорил, отодвинув плечом высокого усатого штатского, в длинном, как у меня, чёрном пальто, только более элегантном. Подполковнику это тяжёлое, негнущееся пальто, наверное, из цельного дерева вырезали. И весило оно бог знает сколько.
Я открыл дверцу микроавтобуса, занёс ногу, чтобы подняться, и оцепенел. Передо мной лежало тело, укрытое с головой белой простынёй. Рядом с телом сидел молоденький пацан, в белом халате и с хохолком на затылке. Он вопросительно посмотрел на меня, а я словно языка лишился. Мне нужен был этот автобус, но не с трупом же! Я замешкался, оглянулся и увидел, что около бойцов остановились двое в штатском, один из них, весь мокрый, пожилой, показался мне чем-то знакомым. Здоровый такой дядька, повыше меня будет. И тут же меня осенило: да это же подполковник!
Я решительно развернулся к автобусу, мне надо было спешить. Сунул руку в карман, но вытащить её не успел, меня поймали сильными пальцами сзади за кисть руки, я напрягся, готовясь бросить через себя смельчака, но в спину мне что-то ткнулось, возможно, палец, а возможно, пистолет. Я решил, что лучше допустить, что это — пистолет, поскольку ошибка могла стоить мне жизни, а жить хотелось, когда у меня появился этот золотой мальчик, которого я отбил у бандитов, и который был гарантом моего будущего.
— Быстро в машину! — раздался за моей спиной голос.
Рука скользнула мне в карман, и вытащила пистолет, другой рукой невидимка подтолкнул меня вперёд.
— Быстро в машину! Ты, который в халате, сидеть! — это он пацану с хохолком, который привстал, собираясь выскочить. — А ты, доктор, если хочешь своего напарника живым обратно получить — помалкивай.
Я не оглядывался, но догадался, что это он говорит тому доктору, который что-то спрашивал у меня. Славка вопросительно смотрел в мою сторону. Я криво улыбнулся, подмигнул ему, и сказал:
— Что бы ни произошло, Слава, сиди спокойно. Помни, что с тобой ничего случится, только не делай резких движений, не убегай.
Меня сильно толкнули сзади стволом пистолета в спину, я наступил на полу тяжеленного пальто и чуть не упал. Славка сидел, сцепив пальцы, и косился на тело, покрытое простынёй.
— Ничего, Славка, не бойся…
— Да иди ты, козёл! — совсем озверел идущий сзади.
Он торопился, ему нужно было поскорее войти в машину, на мгновение он оглянулся, чтобы закрыть заднюю дверцу, крикнув мне:
— Скажи водиле, чтобы трогал! Давай!
Я краем глаза заметил, что подполковник и его напарник заторопились в нашу сторону, явно о чём-то догадываясь.
— Давай-ка, братишка, вали отсюда, — тихо велел я пацану с хохолком.
Он послушно выскочил из машины в сторону, через боковую дверцу. На неё же покосился и Славка:
— Дядя Валера? — прошептал он.
Я отвёл глаза и покачал головой, мне самому было жаль, но он был мой последний шанс начать жизнь заново. Единственное, о чём я сейчас жалел, это что я не успел схватить сумку с деньгами, полученными от Зуба, мне бы хватило этого, не пришлось бы так постыдно торговать пацаном, но где теперь те деньги? И мальчик стал моим билетом в новую жизнь.
Водитель тоже дёрнулся было к дверце, но я его остановил:
— Сидеть! Давай вперёд!
Он занервничал, резко рванул передачу, что-то заскрежетало, машина дёрнулась и встала.
— Ты что, сука?! — завопил чёрный. — Пристрелю как собаку! Где санитар?! Ты отпустил?
Ствол пистолета ткнулся мне в грудь. Я откинул полу своего пальто, и на него уставился ствол помпового ружья.
Мы секунду смотрели в глаза друг другу, потом одновременно отвели стволы.
— Я — Гурген, — представился чёрный. — А ты кто? Я тебя не знаю.
— Я тебя тоже, — не спуская с него глаз, ответил я. — Давай в другой раз знакомиться будем. Поехали лучше отсюда.
Я чуть обернулся к водителю и сказал:
— Давай, командир, трогай потихоньку, только не дёргай так за уздцы.
Водила тронул мягко вперёд.
— Куда ехать? — спросил он, сглотнув.
— Давай пока направо, потом на дорогу, сразу налево, а дальше я скажу.
— А чего ты командуешь? — подскочил Гурген.
— А почему бы и нет? — пожал я плечами.
Гурген начал поднимать пистолет.
— Ты лучше свою игрушку убери, а то смотри, ты побоишься, а я выстрелю. И стреляю я наверняка быстрее тебя.
— Может, попробуем? — сверкнул из-под чёрных усов зубами Гурген.
— Не советую, будет мучительно больно, — равнодушно ответил я.
Мы обогнули дом, и метров через двести должны были выехать на дорогу, откуда я рассчитывал попасть на шоссе, захватить другую машину и рвать подальше. Хотя пока ещё не решил куда. Главное — оторваться, потом избавиться от Гургена, сразу же звонить отцу мальчика, получить деньги, пускай он мне ещё одежду привезёт, и валить подальше из Москвы. В какие-нибудь богом и людьми забытые деревушки Псковщины, Рязанщины, да мало ли полуброшенных деревушек? Там и искать никому в голову не придёт…
Я сидел спиной к водителю, потому что не мог отвести глаз от Гургена. И когда он подскочил и стал пытаться что-то показать впереди, я ему не поверил. И зря — машина стала тормозить.
— Давай вперёд! — заорал Гурген. — Дави!
Лицо его искривилось в непонятной гримасе. Я обернулся и увидел, что дорогу нам преградила поставленная поперёк проезжей части иномарка, кажется, «ауди». Из-за которой в нас целились автоматами двое спецназовцев в масках. До шоссе оставались считанные метры, но объехать машину мы не могли, слишком узкой была дорожка, и высоким бордюр. Надо было протаранить сходу эту жидкую баррикаду, но теперь скорость была погашена.
А спецназовцы уже бежали к машине, я положил оружие на пол, поднимая руки. Брать на душу милиционеров не входило в мои планы. Гурген выругался и бросил пистолет на пол машины перед собой, тоже подняв руки. Боковая и задняя дверцы машины открылись одновременно, с бокового сидения был выброшен сильной рукой из кабины водитель, на его место тут же вскочил верзила, направляя на меня автомат, а сзади меня, я сидел чуть боком и всё видел, распахнулась дверца, и тут же раздалась короткая очередь. Гурген боднул головой воздух и свалился на пол. Его тут же выбросил из машины за шиворот верзила в маске и с автоматом.
Страшная догадка пронзила меня, когда я увидел происшедшее, и подтверждением этого страшного стал голос Слона, который велел мне:
— Выходи из машины! Быстро!
Блин уже вытащил мальчика, и вёл его к иномарке, куда толкнул меня Слон, предварительно ударив по лицу прикладом, он рассёк мне кожу на щеке, потому что струйкой потекло за ворот по шее, но это всё было семечки.
— Давай быстрее! — заорал Блин, усадивший мальчика в машину. — Скорее, чего копаешься? Отрываться надо!
Слон врезал мне в ухо, наверное, для равновесия, ухватил за плечо и поволок к машине, двинув по дороге лицом об микроавтобус "скорой помощи".
Насколько я понял, всё это было только скупым авансом, о том, что меня ожидало, лучше не думать. Я так и сделал, сосредоточившись на настоящем. Я уже догадался, почему остался в живых, и в подтверждение этому Слон запихнул меня на место водителя «ауди», сам сев рядом, мальчик и Блин остались на заднем сидении.