К нашей с Аристархом радости, Володя остановил свою разоблачительную речь, вспомнив, что жена наказала ему купить продуктов. И, как зашел не поздоровавшись, так и вышел за двери не попрощавшись. Аристарх посмотрел ему в след и тихо сказал:
— Последние строчки для своей лекции он выкрал из книги Мережковского «Леонардо да Винчи», которую взял у меня почитать и до сих пор не вернул. Можно подумать, Советская власть принесла народам России меньше зла, чем Инквизиция. И, в конце–концов, отнимать у верующих надежду на спасение, все равно, что отобрать у ребенка веру в Санта — Клауса, то бишь в нашего Деда Мороза. К тому же, этого Володю видели выходящим из дверей здания НКВД, и довольно веселым. Он вероятно их секретный агент, отнёс очередной донос. Хорошо, что вы молчали. Этот Володя очень опасный для меня сосед. Думаю его ко мне подселили, как соглядатая. Так что, Григорий, назначат нам встречи придется в другом месте.
Мне выдали первую шахтерскую зарплату, немалую, а у Аристарха дома ничего, кроме бубликов. По–видимому он предпочитал, в отличии от меня, духовную пищу. И когда я предложил ему составить мне компанию и пойти со мной в ресторан, лицо его выразило радость.
— У вас есть деньги, Григорий? С удовольствием приму Ваше предложение. Но может, в ресторане Вы познакомитесь с хорошенькой мисс..
Я успокоил Аристарха:
— У меня Эля есть. Начну ее искать. И никакая другая мисс мне не нужна.
— А вот это другой разговор. Только не записывайтесь в бобыли. Живите полной жизнью. А когда сможете с легкостью, ради Эли, оставить свою очередную пассию, значит ваше чувство к ней настоящее. Мужчина обязан пройти мужские университеты… Конечно, моя молодость прошла в другом, романтическом времени…. И одежды мы носили достойные…. И знаете, Григорий, молодые люди моего времени четко знали на каких мужчин им равняться — брать пример — и каких женщин любить…
По дороге к ресторану я задал ему вопрос, который давно вертелся у меня на языке:
— Аристарх Андреевич, если Вам удалось целым и невредимым выбраться из Советского Союза, зачем же Вы вернулись, не боитесь?
— Я уже не молодой, а здесь вроде бы потеплело. Вы же знаете, в Харбине все осложнилось… Выбор был небольшой: Канада, Австралия и Советский Союз. Все начинать сначала можно только в молодости, а здесь хоть и бывшая Россия, но родная речь. Вот встретил ненадолго Ивана Ивановича, маму Вашу. Это счастье, пусть даже краткое. Я пишу мемуары. Издать в наше время вряд ли будет возможно. В них все слишком откровенно.
Аристарх был моим единственным убежищем. Ему я мог доверить любую тайну, поделиться сомнениями, радостью переживаниями. Ему, спустя некоторое время, и рассказал о своем небольшом золотом запасе, хранящемся на склоне «Холодной горы», и о робких наметках, с помощью взяток из этого запаса достичь высот власти, чтобы вернуть свое поместье хотя бы в виде дачи. И он меня поддержал, но предупредил, чем выше буду подниматься, тем опасней будет борьба за власть. И он продолжал мне давать уроки:
— Обычно опираются в этом деле на женщину. Пусть она будет замужней и на много старше вас. В нужное время легче ее будет оставить. Опытная женщина из этих самых партийных кругов найдет способ продвинуть Вас наверх.
Что ж, мне, еще не оперившемуся в этой жизни, грех было не слушать своего наставника. Я почувствовал: мы с ним больше, чем родственники по крови, мы родственные души. И он меня любил как сына любимой им когда–то Элен, моей матери.
Через два года руководство шахты меня «заметило» и выдвинуло на комсомольскую работу. Посоветовали подать заявление в партию, пока шахтер. Потому, как служащему мне туда уже не пробиться А без наличия партийного билета не будет служебного роста. Для исполнения задуманного мне необходимо было качество карьериста. Нарабатывая его, поставил себе цель подняться до Центрального комитета партии, до Кремля добраться. А там мог рассчитывать на поддержка знакомых маршалов из санатория и их отпрысков. Отличные характеристики и из московского университета, политехнического института, и от руководства шахты у меня имелись. Конечно же и внешние данные играли в этом деле не малую роль. Но не было еще поддержки со стороны местной партийной структуры. Кто–то должен меня «толкать» наверх. И я внял совету. Аристарха. Закончив институт, и выдержав в рядах комсомольской номенклатуры год кандидатом получил партийный билет. Как и ожидал получил назначение на пост второго секретаря райкома комсомола. И тут началось везенье. Неожиданно встала со своего места Саломатина Инна Васильевна и предложила назначить меня своим заместителем Цель этого назначения и ее мотив лежали на поверхности. Естественно проголосовали единогласно. Папаша ее был, пока еще, большой партийный босс. Я говорю «пока ещё» потому, что остаться без должности любому ничего не стоило. Драка за партийные места шла с времен так называемой «Революции»