— Скорее всего. Но я знаю одно — Володин не говорит и десятой части того, о чем знает. Я пытался его расколоть ночью, но он молчит. Понимаешь, колоть по полной программе очень трудно. Но и не только. Я не могу его допрашивать, поскольку он жертва. Ведь это на него было совершено покушение. А тайны Апарина мы уже, скорее всего, никогда не узнаем. А узнать их нам очень важно, потому что, я думаю, это связано и с делом Вадима Лучинина, и с убийством Джека Хокинса, тем более Константин Апарин сам допрашивал Лучинина…
— А это откуда известно?
— Узнал из журнала посещений Бутырской тюрьмы. Константин Апарин беседовал с Лучининым два раза.
— Значит, надо расспросить Вадима Лучинина.
— Да, и это еще один вопрос, который тебе предстоит у него выяснить.
— К сожалению, вчера я не нашел Володина, чтобы получить у него разрешение на посещение Лучинина. Но меня очень интересует, зачем Апарин приходил к Лучинину… Да еще два раза. Все-таки начальник московского РУБОПа — это величина…
— В том-то и дело… Не по чину Апарину самому бегать в Бутырки и допрашивать людей, которые к тому же не имеют к нему ни малейшего отношения…
— Да… — согласился Гордеев, снова поглядев на часы.
Внезапно Гордеев привстал. Пальцы его потянулись к вискам, как совсем недавно у Турецкого, когда тот показывал, как должно происходить шевеление мозговых извилин. Александр Борисович с интересом наблюдал за Гордеевым.
— Что случилось, Юра? — спросил он.
— А может быть… Может быть, и имеет… — произнес Гордеев, — да… Точно имеет! Брат Каштановой — тайный осведомитель РУБОПа. Вот через него-то и связаны Апарин и Лучинин!
— А откуда ты знаешь, что брат Каштановой сотрудничал с РУБОПом? — насторожился Турецкий.
— Это совершенно точная информация. Ее я получил от Грязнова.
— Хм… И когда?
— Несколько дней назад…
— Так что же ты мне раньше об этом не сказал? — загремел Турецкий.
— Как-то не подумал.
— «Не подумал», — передразнил его Александр Борисович, — в следующий раз думай! Это же важнейшая информация. Теперь понятно, что Каштанов сообщил Апарину какую-то информацию, которую получил от своей сестры. И поэтому Апарин встречался с Лучининым. А что мог разузнать такого важного Каштанов?
— Может быть, информацию о кладе?
— Конечно, — как-то обреченно отреагировал Турецкий, — во всяком случае, ничего другого мне в голову не приходит. Тогда вырисовывается следующая схема. Апарин знает о кладе и допрашивает Лучинина. Тот не колется. Володин, скорее всего, не знает о кладе. Он просто подручный Апарина. Но, возможно, он что-то узнал. Какой вывод?
Гордеев кивнул. Он понимал, что хочет сказать Турецкий.
— Все люди, как-то связанные с этой историей, гибнут. Один за другим. Кроме Лучинина, который, скорее всего, понимает, что его молчание — гарантия жизни. Если он что-то расскажет — его тоже прихлопнут. Поэтому он будет молчать до упора.
— Правильно. Каштанов убит. Его сестра убита. Константин Апарин застрелен. Джек Хокинс, который наверняка имеет к этой истории опосредованное отношение, повешен.
— То есть убивают даже тех, кто знает лишь малую часть этой тайны.
— Да. И теперь самое главное — на следователя Володина тоже совершено покушение. В свете предыдущих убийств это означает только одно — Евгений Володин что-то пронюхал. А значит, его просто так в покое не оставят.
— Хотел бы я знать, кто именно их убивает! — воскликнул Гордеев.
— Это самое главное. И узнать это нам может помочь только сам Володин.
— То есть?
— Ну, когда на него совершат еще одно покушение.
— Но его ведь тогда не будет в живых?
— Не обязательно. Но он будет нашей наживкой. Это самый простой и быстрый способ найти убийцу.
— А других нет?
Турецкий покачал головой:
— События развиваются очень быстро. Пока мы будем прорабатывать другие способы найти убийцу, он уже сделает свое черное дело и скроется. Не забывай, что Володин — последний человек, которого он собирается убрать.
— Есть еще Лучинин, — заметил Гордеев.
— Он в тюрьме, поэтому до него добраться непросто. И кроме того, Лучинин может знать что-то такое, что не знает убийца. Поэтому его он вообще может не тронуть.
— Понимаю. Значит, надо установить за Володиным круглосуточную слежку?
Турецкий кивнул.
— Да.
— И когда на него будет совершено покушение, взять убийцу.
— Взять или, еще лучше, проследить за ним. Тогда мы выйдем на самого заказчика.
— Ну что ж, план хороший. Только вот в результате сам Володин может погибнуть.