— Батюшка, удалось ли вам получить деньги с ваших должников?
Священник принял его, по-видимому, за чудака. Он сурово взглянул на него и сделал нетерпеливый жест, давая понять, что он мешает ему. Учитель вел урок естествознания, и это еще больше удивило Вардана: богослов и естественник — это было странное сочетание.
Не дожидаясь конца урока, Вардан вышел из церкви. Церковный двор поразил его: ни одной могилы, как это обычно бывает в ограде армянской церкви, но зато двор был засажен цветами и редкими растениями. Вардан долго стоял и любовался красивым зрелищем, пока один крестьянин, приняв его за чужеземца, не пригласил к себе позавтракать.
Крестьянин жил в одном из тех маленьких удобных и уютных домов, которые утопали в зелени. В доме было несколько комнат, обставленных простой и удобной мебелью, повсюду царил образцовый порядок.
Юная дочь хозяина, весело напевая, с улыбкой вышла навстречу отцу. Казалось, грусть, тоска и жизненные невзгоды не были ей знакомы. Ее не испугало появление незнакомого гостя, она не спряталась от него, как это обычно делали женщины армянки. Наоборот, она очень непринужденно заговорила с ним, словно они давно были знакомы. У нее было удивительное сходство с Лалой. Это сходство привело Вардана в такой восторг, что ему захотелось прижать ее к груди и сказать: «Наконец-то я нашел тебя…»
Стол уже был накрыт для завтрака. Хозяйка налила кофе, сдобренное густыми сливками, и подала его в больших чашках.
Дочь протянула отцу утреннюю газету и с самодовольной улыбкой показала ему свою статью.
— А, тут помещена твоя статья, Лала, — заметил отец, надевая очки и поднося к глазам газету.
— Лала?! — вскричал Вардан в сильном волнении.
— Это имя часто встречается в нашем роду, — сказал хозяин.
Вардан немного успокоился, но все же не мог примириться с мыслью, что это не та Лала, которую он знал. Во всяком случае, если это не Лала, то ее призрак.
На Вардана произвела большое впечатление не только эта девушка, но и вся эта семья. Вначале он думал, что эти люди трудятся с утра до вечера, не зная отдыха. Но теперь убедился, что у них есть свои часы отдыха и веселья, что они ведут скромную, но полную довольства жизнь.
— Благополучие крестьянина, — сказал хозяин дома, — зависит не столько от постоянного и тяжелого труда, сколько от знания своего дела и умения облегчить свой труд. В природе таятся неисчерпаемые силы, созданные богом, — чтобы облегчить труд человека, надо только уметь ими пользоваться.
— Это правильно, — ответил Вардан, — если бы курды не отнимали у крестьянина плоды его труда, он был бы счастлив.
— Какие курды? — с удивлением спросил хозяин дома.
— Те курды, которые грабят вас ежедневно.
— Ах, курды, — ответил хозяин, как бы с трудом вспоминая какое-то давно забытое слово. — Да, из нашей истории мне кое-что известно о курдах. Верно, они грабили и истребляли наших предков, но это было в далеком прошлом. Племя это постепенно цивилизовалось. Еще в начале прошлого века курды приняли нашу веру, дети их начали учиться в наших школах, и это племя постепенно слилось с армянами.
Вардан не верил своим ушам: ему казалось, что он видит сон. И в самом деле, все, что он видел, происходило во сне.
Хозяин дома продолжал:
— В нашу историю курды вписали немало кровавых страниц. Нашего предка, который положил начало нашему роду, звали Хачо. Он был старостой этой деревни. Курды вырезали почти всю его семью, а он сам и двое его сыновей умерли в тюрьме. Из всей семьи остался в живых только внук Хачо, сын Айрапета…
— Тот самый, который бежал вместе с Сарой в Вахаршапат? — перебил его Вардан.
— Да. От него и пошел наш род.
— Его звали Оваким. У него была сестра Назлу, но она умерла одновременно с матерью, а осиротевшего Овакима воспитал доктор.
— А вы откуда знаете? — спросил хозяин дома, которого поразила осведомленность Вардана.
— Я был очевидцем этих событий, — ответил Вардан. — Это произошло во время нашествия курдов на Алашкертский уезд.
— Но ведь это было двести лет тому назад, а вы совсем еще молоды. Вы же не Мафусаил? — заметил хозяин дома с добродушной улыбкой.