Под ним загремели копыта. Он услышал дикое мычание ду-ду-ду священных рогов лур; теперь слышен был и медный рев римских туб, и пронзительный звук труб. Эодан слышал даже звон своего металла и скрип кожи. Но вот все заглушили крики кимвров.
– Хау-хау-хау-хау-хуу! – закричал Эодан в развевающуюся гриву своего коня. – Хау-хау-хии-ии-уу!
Так мы кричали у Нореи, когда римляне впервые узнали, кто мы такие; так мы кричали в Альпах, пробираясь обнаженными в снегу и съезжая с ледников на щитах; так мы кричали, когда рубили лес, чтобы запрудить Адиджу, сломать римский мост и свернуть шею римскому орлу.
– Хии-хуу!
Казалось, прошло мгновение и целая вечность, прежде чем он увидел перед собой вражескую кавалерию. Перед ним фигура в клубящейся серой пыли, тень, лицо. Эодан увидел, что на подбородке у человека шрам. Он протянул руку к поясу, снял один из дротиков и бросил его. Увидел, как нагрудник римлянина отразил дротик. Повернул лошадь и, потрясая копьем, поскакал вперед.
Вокруг него все гром и крики. Он лишь урывками видел атаку римлян, фрагменты в пыли, шлем или меч, однажды глаз лошади. Он низко пригнулся в седле и потянулся за вторым дротиком. Кимврские всадники двигались наискосок наступающего фронта римлян, и только их левый фланг встретил нападение. Эодан повернул в сторону схватки.
Неожиданно, как удар грома, перед ним появился всадник. Эодан метнул дротик. Он попал коню римлянина в ноздрю, хлынула кровь. Лошадь закричала и прыгнула в сторону. Эодан на мгновение почувствовал раскаяние: он не хотел калечить бедное животное! Но тут он напал на врага. Тот был слишком занят своей лошадью, чтобы поднять щит. Эодан двумя руками вонзил копье в его горло. Всадник упал, едва не вырвав древко копья из рук Эодана. Эодан одним резким движением высвободил копье, едва не упав при этом сам.
Другая фигура показалась в громыхающей пыли. Этого противника Эодан увидел яснее. Он мог посчитать железные ленты панциря или кожаные полосы, спускающиеся по бедрам выше килта. Он крепче взялся за копье и ждал. Римлянин приближался быстрым шагом. Он сделал выпад копьем. Эодан отразил, дерево глухо ударилось о дерево. Лошади фыркали и кружили, всадники прощупывали друг друга. Сталь римлянина ударилась о щит, висевший на руке кимвра, и повисла там на мгновение. Эодан ухватил копье противника левой рукой, а правой неловко ударил вперед своим копьем. Щит римлянина отразил его удар. Эодан опустил древко свого копья, как дубину, и оно ударилось о колено римлянина. Тот закричал и уронил свой щит. Острие копья Эодана пробило ему челюсть. Римлянин упал, потащив за собой свое копье, захлебываясь кровью. Его лошадь попятилась, случайно ударила копытом и расколола древко.
Тяжело дыша, Эодан извлек меч и осмотрелся. Он смутно видел в пыли и жаре сражающихся – да поможет нам Бык, но как же здесь жарко! – и то, что битва перемещается на правый фланг кимвров. Текли струйки пота, жгли глаза и промочили стеганую нижнюю одежду. Он должен был бы радоваться своей победе. Он точно убил двоих: не всегда очевидно, что это сделал твой удар. Но он задыхался в пыли.
Он поехал вслед за схваткой в поисках противника. Боерик предполагал отвлечь кавалерию римлян, чтобы пешие кимвры ударили в центр. Этот план как будто сработал. Эодан слышал крики и удары, это сражались пехотинцы; но схватку он не видел.
Конь скакал все быстрей. Эодан скакал галопом, когда увидел группу людей. Два римских кавалериста кружили вокруг четырех пеших кимвров, которые смотрели на них, стоя спиной друг к другу. Эодан чувствовал жар в груди.
– Хии-я-хаул! Хау, хау, хау!
Он поднял меч над головой и бросился в бой.
Ближайший римлянин увидел его, и ему хватило времени, чтобы встретить нападение. Эодан ударил, держа меч обеими руками и управляя конем коленями. Удар пришелся о щит римлянина, и Эодан почувствовал, как удар отразился в его костях. Он видел, как смялся щит. Римлянин побледнел, упал из седла и покатился, держа сломанную руку.
Второй бросился ему на помощь. Сильный удар копья пришелся в нагрудник Эодана. Копье скользнуло вниз и задело бедро. Он ударил мечом. Удар пришелся в шлем и наплечники, меч гремел, ударившись о дерево и металл. Копье сломалось. Римский всадник сидел твердо, управляя конем, подняв щит. Эодан ударил его по ноге. Римлянин отразил удар мечом, но сила удара пригнула вниз оба меча. Эодан ударил краем своего маленького щита, попал римлянину в плечо и выбил его из седла. Четверо пеших кимвров с ревом набросились на него.