Одно радовало. Порывшись в грязном белье дяди Джона, напарник перестал столь безоглядно доверять его откровениям.
— Погодите, — встряла я, пока они не раздули из этого дела мировой заговор. — К чему Митчеллу марать руки шантажом, если у него имеется богатая невеста? Я позвонила кое-кому. Говорят, отец Миртл Эткинс оставил ей кучу денег, хотя до ее двадцатипятилетия деньгами управляет опекун.
Мне намекнули также, что этот опекун вовсе не в восторге от ее жениха, однако полномочий воспрепятствовать браку у него нет.
— Лили, сама подумай, — Дэнни побарабанил пальцами по столу. — Одно дело, когда у него есть кое-какие собственные денежки, а совсем другое — просить у богатой жены, хе-хе, на галстуки.
— Джон Митчелл не беден, — нахмурилась я.
— Откуда ты знаешь? — срезал меня Дэнни. — Все эти его картины и статуи сжирают уйму денег. Дошел до меня слушок, что он разорен, даже заменил самое ценное в своей коллекции на подделки.
Рэддок сохранил спокойствие, лишь в глазах блеснул азартный огонек.
— Что же, недурная добыча, мистер Корбетт, поздравляю.
Дэнни ухмыльнулся.
— А вы чем похвастаетесь, инспектор?
Рэддок задумчиво потер щеку.
— Я успел не так много. В основном я пытался выяснить, откуда Алисия узнала тайну сестры.
— Сопоставила и догадалась, — фыркнул Дэнни, не дослушав. — Или миссис Бойд ей проболталась, а теперь боится признаться.
— Возможно, — согласился Рэддок вежливо. — Однако Лили насторожило поведение миссис Эшби, квартирной хозяйки мисс Ллойд. Я решил уделить ей немного внимания и выяснил, — он выдержал паузу, обводя нас взглядом, — что около месяца назад Илэйн Ллойд интересовался некий джентльмен. Он сумел развязать язык миссис Эшби и получил от нее — полагаю, за вознаграждение, хотя она в этом не призналась — личные вещи покойной. Среди прочего там был дневник.
Дэнни округлил глаза.
— Немного успели, говорите? — он полез в ящик стола за сигаретами. — Ну и ну. Она сможет опознать того типа?
— Сможет, — кивнул Рэддок. — Кстати, судя по описанию, это не мистер Митчелл, так что арестовывать его пока рано. Подозрений и мотива мало, сами понимаете.
— А жаль, — пробормотал Дэнни.
— Он же адвокат, — напомнил Рэддок. — Его так просто не расколешь. Ну да ладно, у нас появилась зацепка. Миссис Эшби записала номер машины того типа, на всякий случай.
Дэнни уставился на него, позабыв о горящей спичке. Когда она обожгла ему пальцы, напарник замахал рукой, шипя сквозь зубы.
— Значит, этот гад попался?
— Возможно, — признал Рэддок осторожно, но довольная улыбка его выдала. — Если автомобиль не окажется краденым. Но это уже кое-что.
— Согласен, — Дэнни наконец прикурил и глубоко затянулся. — Ну вот, кое-что проясняется. Лили, может, не пойдешь?
Я жестом показала, что об этом думаю, и напарник тяжко вздохнул.
— Ладно, я должен был попытаться. Тогда, джентльмены… и леди, давайте обсудим план.
Дэнни зря наговаривал на «Чайку», до притона ей было далеко. Должно быть, днем там кишмя кишели туристы, которых привлекал пиратский антураж вкупе с иллюзией опасности. Вечером, конечно, обстановка становилась менее благостной, однако ничего критичного — одна-две драки в неделю, даже без поножовщины, сущие пустяки.
Все это рассказал мне Рэддок, инструктируя перед поездкой в порт. Дэнни еще разок попытался меня отговорить, но в конце концов отступился, хотя затея ему по-прежнему не нравилась. Присмотреть за мной лично он не мог — неведомый «доброжелатель» точно не сунется ко мне в присутствии напарника — и послать со мной любимую мышь тоже, в такой толпе от нее толку не будет. Так что Дэнни пришлось довольствоваться слежкой за дядей Джоном, за которым и без того приглядывали полицейские.
Я скучала за барной стойкой, молясь, чтобы это не продлилось долго. Никто из моряков не рвался скрасить мою скуку — то ли лицом не вышла, то ли выражение его было слишком зверским и отпугивало даже бывалых. Или меня, в брюках, тут за женщину не держали?
Зал, стилизованный под кают-компанию, пропах потом, табаком и дешевым ромом. С потолка свисали канаты, дым стоял коромыслом, так что у меня запершило в горле. Остальным, впрочем, это не мешало: моряки горланили песни, щупали разбитных девиц и галлонами хлестали сомнительное пойло.
К своей порции я прикоснуться не рискнула, слишком уж явственное сомнение читалось на физиономии бармена, вручившего мне стакан. По правде говоря, напиться хотелось безумно, но я слишком опасалась провалить дело, поэтому не потакала этому желанию. Пришлось крутить стакан с ромом в руках, делая вид, что понемногу отпиваю.