Решил отправиться к гостинице. Нужно, все таки, уезжать. Сказок то хватит на
этот месяц. Пора работать.
Слева, поодаль, мелькнули тени. Впервые за сутки необычного, у меня появилось
беспокойство. Я еще не увидел ничего такого, но тело почему то резко перешло
из состояния расслабленного наблюдателя в тонус воина-охотника. Маска
добродушной улыбки сменилась чуть поджатыми губами и боевым прищуром.
Нормальный животный рефлекс – замереть, бежать, драться. Это в случае
опасности чужеродной. Уж, коли, среди своих, то порядок наоборот более
практичный. Драться, бежать, и, издали, замереть, вроде бы и как ни причем, но
рассматривать издалека вражину нужно.
Тело, почуяв что то, в мозги ничего вразумительного не послало. Но,
настроившись на драку в первую очередь, показало, что неприятель из таких же
как я, людей. Сказки закончились. Бабайки уже отдыхают. Наверняка, это, как
минимум, приблудившиеся гопники обирают спящих.
Потянуло меня в сторону теней. Не так, чтобы погеройствовать, скорее
попытаться своим видом ненужного свидетеля отпугнуть.
Но, все же, решил подобраться поближе незаметно. Настроился сперва
разобраться. Всякое бывает. И мое, шесть с половиной чувство, может и
ошибаться, да и перестраховываться излишне. С другой стороны, всякие там
оборотни в погонах, увидев ненужного свидетеля, могут из него сделать козла
отпущения. А сидеть за чужие грехи – совсем нехорошо.
Прямо по ходу было старое дерево с кривыми ветвями. Я взбежал повыше уровня
обычного взгляда и сидя посреди ветки, как очень крупная белочка, стал
всматриваться сквозь деревья, разыскивая источник опасности.
Я достаточно взрослый. Мерзости и подлости, преступные деяния видел
неоднократно. Плохо к этому отношусь. Но религиозные и сектантские действа, в
которых кому то делается вред, меня очень возмущают. Возможно, еще от
предков сидит неприятие сатанинских и людоедских действ. Особенно
расстраивает, когда ощущаешь полную свою беспомощность.
В этот раз беспомощности не было. Некоторое удивление и озадаченность. Но
действовать нужно было решительно.
Пассажиры легковушки набитой золотом, проснулись раньше других. И пытались
этим воспользоваться, притом, по беспределу.
Первым продвигался кучерявый брюнет. Подходил к спящим, грязным ножом
надрезал ладони у спящих, кровь набирал в выемку странной статуетки из
желтого металла. Вставал, пальцами слегка постукивал по золотому изделию и
прислушивался. В этот момент его спутницы замирали, но, как только он пожимал
плечами или мотал головой, возвращались к своему занятию – шарили по
корманам спящих и прятали найденное в складках своих юбок.
Но вот, кучерявый после очередного анализа улыбнулся и поднал палец вверх.
Женщины засуетились. Две подбежали к нему, дабы помочь перетащить спящего.
Одна понеслась в сторону авто.
Спящего уложили животом на пенек так, что голова свисала вниз. Быстрым шагом
присеменила третья женщина уже с тазиком и мешочком. Брюнет с важным видом
подложил тазик под шею и голову спящего. Затем высыпал из мешочка желтые
блестящие изделия. С неприятной улюбкой разогнулся и торжественно посмотрев
на женщин, поднял вверх свой грязный нож.
У меня возникло, естественно, предположение, что сейчас будет проведен некий
кровавый ритуал. Ну а допускать убийство я не хочу.
Громким командным голосом в военном стиле я крикнул: - Отставить! Ко мне!
Может быть и не к месту. Но даже с отмороженными гопниками это позволяло
сгладить конфликт, или, по крайней мере, оттянуть начало.
Но ни кучерявый, ни его подруги, на это не отреагировали. Вообще никак. Будто
были глухими. Но я же явно ранее слышал их тихий разговор между собой.
А брюнет уже склонился к спящему. Нож стал приближаться к горлу парня.
Очень плохая ситуация. Нужно хоть чем то отвлечь, сбить с процесса, а там, что
нибудь еще придумаю.
Быстро осматриваюсь. Ищу, чем же в мужика хотя бы запустить. Ничего
подходящего под руками нет. Жаль.
Спрыгивать и подбегать – секунд десять. Тот успеет сделать непоправимое. Ура!
В кармане рубашки лежит мобильный. Хоть что то. Без особого замаха сразу же
запускаю в кучерявого. Достаточно удачно. Попал в ногу. Тот голову повернул.
Пара секунд у меня, все же, появилась.
Спрыгнуть с ветки я еще не успел, а события немножко совершили неожиданный
поворот. Брюнет еще пол секунды искал глазами того, кто в него попал, и, ни с