Он смотрел, как она расправляет плечи.
— Мне нужно пятьсот долларов, Таннер.
— Это касается мальчиков? — спросил он.
— Да, — ответила она.
— Что именно?
Она заглянула ему поверх плеча в кабинет, явно сука лгала.
— Что? — повторил он.
Она снова посмотрела ему в глаза.
— Джасперу и Триппу нужны вещи для школы.
— Что конкретно?
— Разное, — ответила она. — Одежда и все такое.
Им не нужна была одежда и всякое дерьмо. Он знал об этом, потому что сам вручил им обоим пачки денег примерно через два дня после того, как вышел из больницы, чтобы они могли все купить себе для школы. Оба его мальчика были одеты модно как рок-звезды.
— Думаю, они ходят не голые, — ответил Лейн.
— Да, с вещами, которые находятся у тебя дома. У меня дома их вещей не так уж много.
— Ну, поскольку они почти все время живут у меня, то все отлично, как ты думаешь?
Ее лицо начало краснеть, но не от смущения, а от злости.
— О, я понимаю. Папа — крутой чувак, покупает сыну лихую, крутую тачку, заполняет их шкаф дизайнерской одеждой. Они идут к маме, и у них только дерьмо.
— У них же есть сумки. Если им нужны их вещи, то они могут взять их с собой к тебе.
— Ты хочешь, чтобы они ходили туда-сюда с сумками, как бродяги?
Лейн глубоко вздохнул и попытался оставаться спокойным.
— Стью живет с тобой, Габби, тратишь ты меньше теперь, поскольку мальчики живут со мной, и ты по-прежнему получаешь от меня алименты. Хочешь купить одежду… покупай.
— Я работаю в «Крогере», Таннер. Я не чертов горячий детектив, который берет сто пятьдесят долларов за час плюс расходы.
— Ты проработала в «Крогере» пятнадцать лет, Габби, ты менеджер, и в последней раз, когда мы были в суде, твои адвокаты озвучили мне твой доход. Ты далека от того, чтобы страдать и перебиваться с хлеба на воду.
Это было правдой, за исключением того, что узнал он о ее доходе не в последний раз, когда она привела его в суд. Он регулярно проверял ее, много лет точно знал, сколько она получает, на что тратит свои деньги и на что тратит его алименты.
— Господи, зачем ты заставляешь меня прыгать через обручи, когда дело касается наших мальчиков? — отрезала она, ее голос повысился.
Это вывело его из себя.
— Я никогда, ни разу, Габриэль, не заставлял тебя прыгать через обруч, когда дело касалось наших мальчиков. Нет… бл*дь... один раз, и ты, бл*дь, это знаешь
Она захлопнула рот, понимая, о чем он говорит.
— Ты пришла ко мне и врешь. У тебя неприятности? Так скажи мне, я тебе помогу. Но не нужно заявляться ко мне в офис и выдавать мне кучу дерьма, ожидая, что я заплачу тебе за него.
— Я не вру, — тут же парировала она.
— Чушь собачья, Габби. Ты думаешь, что при моей работе я не смогу распознать лжеца? Если бы я так быстро не научился этому, то был бы уже мертв.
Румянец залил ей лицо; она знала, что он оказался прав.
— Зачем тебе пятьсот долларов? — продолжал он.
— Не мне, — ответила она.
— Ты просила меня об этом всего пять минут назад.
— Стью, — отрезала она, отводя от него взгляд.
Лейн почувствовал, как напряглось тело.
Затем он заявил тихо:
— Ты, бл*дь, издеваешься надо мной?
— Он попал в переделку.
Лейн оттолкнулся от двери и скрестил руки на груди.
— Мне насрать, что Стью Барански в заднице.
— Если он попал в переделку, то и я тоже.
Брови Лейна сошлись на переносице.
— Тебе кто-то угрожал?
— Нет, — прошипела она, злая до чертиков, что ей пришлось сказать ему правду. — Просто дела идут туго. Возможно, я не смогу оплатить взнос по ипотеке.
Лэйн сделал еще один вдох, и его голова откинулась назад, чтобы он мог посмотреть в потолок.
Затем он принял решение и снова посмотрел на свою бывшую жену.
— Я же сказал... — начал он.
— Хватит! — отрезала она, снова повысив голос.
— Я же говорил тебе не подпускать этого мудака к себе. Ты решила сделать по-своему, — продолжал Лейн.
— Он — мой мужчина, я его люблю, — выпалила она.
— Это твой выбор, поэтому он — твоя проблема.
— Я переживаю из-за ипотеки, что смогу потерять дом!
— Габби, они за месяц не лишат тебя права на дом, скажи ему, чтобы он взял себя в руки и все уладил. Я не собираюсь вмешиваться в ваше дерьмо.
— Он глубоко увяз, Лейн, он пытается все уладить, но на это требуется время. Я не хочу лишиться дома, пока он будет улаживать.
— Чего я не понимаю, так это того, почему вдруг твой дом оказался на кону. У тебя достаточно денег, чтобы…