— Твоё право, уважаемая, — развёл руками Лидари.
— Видом Михайло Потапыч! — обратилась ко мне эта Подляна. — Род Боричей объявляет поединок тебе, поскольку слова пусты и тяжба не честна. Бится с тобой будет Барисул Борич… — на этом Млада ойкнула, закрыв рот руками и уставилась на меня.
— Не будет, — демонстративно зевнул я.
— Ты от благородного поединка отказываешься⁈ — торжествующе захрюкала Боришна. — Уваж…
— Да не верещи ты, — лениво прервал я защёлкавшую клювом. — Вот ты при суде и уважаемых владетелях объявила: РОД Боричей вызывает. Ну вызывает и замечательно, Боришна. А с какого лешего ты поединщика-то назначать стала? Вызвала — так и ладно. А вот бится я, коли «род желает», буду с тобой! — протянул я коготь в адрес её персоны, оборачиваясь, делая морду максимально сволочной, ехидной, сиволапой.
В общем всей мордой демонстрировал, что я Боришну разделаю как медведь свиноматку. После — оттрахаю до развальцованного всего. После — отожру ручки и ножки. А после — так обоссу, что она потонет в муках.
И дело тут было вот в чём: Динька обнаружила ни черта мне не понравившиеся вещи именно на Барисуле. Дело в том, что у этого засранца в шашке были костяные включения, эманирующие навью (силы и сорт Динька не определила, но вблизи почувствовала отчётливо). Эрго — шашка Боричей, с «клыком Бора» как и было у прошлого поединщика. Вроде — мелочь, вот только в поясе Барисула было несколько очень хорошо запечатанных пузырьков. Так попить, смазать и прочее — не запечатывают и мягким не обкладывают. Да и не прячут так, при том что, одновременно, эти пузырьки у засранца под рукой.
То есть: наиболее вероятно, что у Барисула там некие алхимические яды. И, вдобавок, клинок Боричей, с гарантией пробивающий мою шкуру. Плюс, для полноты картины, у Барисула родовая особенность Радичей: с шестью лапами и возможностью игры с собственным весом. В общем — нахрен надо мне такое кино. Это ощутимо отличный от нуля смертельный риск: малейшая неосторожность и даже Потап меня чёрта с два вытащит, сдохну смертью отравленных.
«Вытащу… но это не точно» — признал Потап. — «Лучше не двавй себя тыкать!»
— Даже если и вытащишь, поединок я наверняка проиграю. Нет, возможности победить есть, даже наверняка его прибью. Только связываться с этим засранцем, с риском, просто никакого смысла и пользы.
«Ур-р-р» — согласно прорычал топтыгин.
А на морде Боришны, тем временем, всё больше читалось, что как-то ей не улыбается быть отметеленоой, развальцованной, понадкусанной и обоссаной. Ну вот совсем. И никакой алхимии у неё явно не было. При этом, как общественность гулом поддержала моё требование, так и Лидари кивнул на его правомерность.
— Коль спрашиваешь, видом, «желает ли рож», то подумав, скажу тебе что не желает, — брякнула она.
В общем — слилась, но не уж совсем, хотя смешки среди владеющих прокатились.
— В таком разе решение принято. Земли рода Радичей надлежит им вернуть, таково решение… — начал было судья, бросил на меня взгляд. — Почтенный, ты про возмещение сказать хочегшь? — просто прочёл судья по моей беролачей морде мои намерения.
— Ага! — радостно оскалился я. — Доход земель за беззаконное пользование. Ущерб и порпрания людишкам, которые под владением и опекой Радичей от Боричей ущерб претерпели. Страдания безмерные моей поверительницы от произвола и беззакония, душевная боль от сочувствия её людишкам…
— Говори уже, что желаешь, — вздохнул судья, пока Боричи щёлкали клювом и фигели, поняв что немножечко несвоевременно послали сутягу-стряпчего.
В общем, урча и потирая лапы, я распахнул адвокатские хотелки на тысячу авров. Опирался больше на «страдания душевные», потому что материального ущерба от силы на десятую часть бы набралось. Но вообще — не то, чтобы повезло с судом. Но, теоретически, могло быть гораздо хуже, хотя и выиграл бы, скорее всего.
Лидари несколько раз в различной форме поинтересовался, не слишком ли я много кушать. Я в различных формах врал что чуть ли не на диете, а так могу покушать гораздо больше.
— Верю, — хмыкнул Лидари. — Тяжба твоя насчёт возмещения — справедлива. Но чрезмерна. Посему прислуживаю я роду Боричей: покинуть земли Радичей в недельный срок, раззора и ущерба людишкам и имуществу не чинить, а учинённое, коли такое есть — исправить. Видому Михайло… — посмотрел он на мою морду и поправился. — Уважаемой Младе Радич, в тот же недельный срок, роду Боричей надлежит предоставить откупное за бесчинство, в размере полутысячи авров.