ЖИДКОЕ ЗОЛОТО
На знаменитом Дулёвском фарфоровом заводе в Орехово-Зуевском районе Московской области инициатива всегда была в чести, и творчески настроенных работников было немало. В середине семидесятых годов только что минувшего века здесь решено было, чтобы увеличить спрос на продукцию (и без того прользующуюся успехом за рубежом, орнаментировать её жидким золотом. Специалисты разработали бесхитростную, но эффективную технологию применения драгоценного металла в жидком виде для резкого повышения качества — и цены — своей фарфоровой посуды и других изделий.
На завод потёк сперва ручеёк. А затем полилась целая река жидкого золота. Местная служба БХСС насторожилась, но, узнав, что есть заключение учёных специалистов о невозможности превратить жидкое золото в куски металла, успокоилась… на несколько лет.
Сейчас-то ясно, что этих «учёных» просто купили, а тогда их авторитет был непоколебим. Да и многие, кто видел когда-либо в стеклянной банке густую тёмную жидкость, не могли себе и представить, что она может превратиться в твёрдый слиток жёлтого цвета.
Однако нашёлся удачливый алхимик XX века, некто Равиль Невмятов, который придумал эффективный способ металлизации вязкого сырья посредством выпаривания препарата и добавления соответствующих химических реактивов. Затем полученный чернородный слиток обрабатывался кислотой — «царской водкой». После этого выпаренный сплав приобретал характерный «лунный» цвет.
С лета 1975 года Невмятов стал за бесценок скупать у «золотых несунов» жидкий препарат, должного контроля за расходованием которого на заводе не было. Постепенно количество несунов увеличивалось — они, в свою очередь, разработали сверхэкономичный способ золочения фарфоровых изделий, позволяющий получать излишки, а новоявленный делец изо дня в день расширял свой подпольный бизнес. Он понимал, что реализовать полученные слитки крайне опасно, и решил из них штамповать золотые монеты под царскую чеканку с последующим почти безопасным их сбытом состоятельным нумизматам. Требовался помощник.
На ловца тут же прибежал «зверь» — ранее дважды судимый художник межрайонной художественно-производственной мастерской Юрий Нечадов. Он с радостью согласился открыть подпольную мастерскую по изготовлению фальшивых золотых «червонцев».
Раздобыв подлинную царскую монету и заручившись компаньонством местного авторитета по золоту «Р», они стали мастерить оборудование, мечтая о будущей красивой жизни. Золотой Телец подчинил их себе полностью. После первой неудачи в конструировании пресса, который в процессе испытания, не выдержав давления, взорвался, едва не оторвав руки «умельцам», пыл их всё же не угас. Найдя более мощный автомобильный домкрат, они вновь приступили к испытаниям, но опять неудача — взрыв ещё большей силы.
Произведя необходимые расчёты, проявив незаурядные математически-технические способности, они обратились к своему заводскому «левше», который за умеренную плату изготовил детали будущего мощного гидравлического пресса. Собрав чудо-сооружение, они приступили-таки к штамповке золотых монет, мало отличавшихся от подлинных.
За два года(с 1978 по 1980) им удалось изготовить 1494 поддельных николаевских «червонца», успев продать одному из родственников всего-то 366 монет за 182 тысячи тогдашних рублей. Оставшиеся «николаевки» они намеревались сбыть за 620 тысяч рублей, но не успели — их настигла карающая рука правосудия.
Начиная с 1976 года, Нечадов был фигурантом оперативного дела по подозрению в нарушении правил о валютных операциях, но тогда конкретных данных о фактах его фальшивомонетничества, к сожалению, не было получено.
Лишь накануне открытия Игр Олимпиады-80 удалось выйти на след опасных преступников. Началось всё, как нередко бывает, с малозначительно, казалось бы, факта. В милицию поступил сигнал о недостаче почти двух килограммов жидкого золота, обнаруженной у одной из работниц фарфорового завода.
Не теряя ни минуты, начальник Ликино-Дулёвского отделения милиции капитан Борис Чанцев и инспектор ОБХСС младший лейтенант Владимир Щербаков выехали в «золотую казарму», как здешние жители называли общежитие рабочих завода. В комнате подозреваемой они обнаружили два литровых флакона с тёмной жидкостью — золотосодержащим препаратом. Работница призналась, что давно занимается хищением жидкого золота, которое сбывает Невмятову. Она назвала ещё несколько имён работниц, занимавшихся тем же промыслом.
Началась операция по изобличению расхитителей и дельцов-фальшивомонетчиков, которые, прослыша об опасности, стали лихорадочно избавлять-яс от явных улик своей изобретательно-преступной деятельности. Но было уже поздно. Операцию возглавили опытные сотрудники Главного управления БХСС и Главного следственного управления МВД СССР. Поражали масштабы подпольного золотого промысла. Из тайников у Невмятова изъяли ценностей на общую сумму свыше миллиона рублей, в том числе более семи килограммов золотых пластин стоимостью 332 тысячи рублей, 1129 поддельных золотых монет, более 3, 6 килограмма лома золотых ювелирных и бытовых изделий и золото-содежащего порошка.
Всего к уголовной ответственности по этому делу было привлечено шестьдесят преступников, получивших от восьми и более лет лишения свободы. Невмятов был приговорён к исключительной мере наказания — смертной казни.
Много творческого труда, смекалки и настойчивости при расследовании дела проявили участники большой оперативно-следственной бригады: заместитель начальника областного Следственного управления Евгений Александрович Абрамов — будущий заместитель министра внутренних дел России, начальник ОБХСС Орехово-Зуевского ОВД Юрий Петрович Трушкин, работники того же ОВД С.Г. Огородников, Л.П. Иванова, В.А. Раткин, М.Д. Филичев и другие.
Особо хочется отметить начальника Орехово-Зуевского отдела внутренних дел Алексея Трофимовича Кудинова, который был в гуще описываемых событий, используя весь свой жизненный и профессиональный опыт для скорейшего достижения желаемых результатов. С юности получил он закалку в качестве разведчика-радиотелеграфиста в войне с милитаристской Японией. Затем поступил в милицию, последовательно преодолел все служебные ступени — был рядовым милиционером, командиром отеления, оперуполномоченным БХСС, заместителем начальника ОВД и, наконец, начальником отдела. Он был наставником и отцом для своих подчинённых, зная не только биографию каждого из них, но и всякого рода житейские мелочи, и уж конечно же содержание имеющихся у них материалов. Богатейший жизненный опыт и профессиональное чутье помогли избежать ошибок при расследовании необычного дела о хищении жидкого золота. В отдельных случаях он сам выезжал на обыски и помог найти несколько тайников, когда оперы уже было отчаивались. Он учил подчинённых на конкретных примерах, которыми так богата его жизнь.
Об одном из них он рассказывал с особым удовольствием.
В середине пятидесятых годов было возбуждено уголовное дело по факту крупного хищения промышленного золота с одного из сибирских приисков. Причём имено орехово-зуевские сыщики установили, что к местному скупщику Гиязову регулярно наведываются двое заезжих мужчин, которые на поверку оказались сибирскими валютчиками, привозившими в столичную область похищенное золото.
Их и «повязали» в процессе совершения при посредничестве Гиязова сделки с двумя столичными скупщиками. Обыском в квартире Гиязова обнаружили мельчайшие жёлтые крупинки и маленький топорик, которым тот рубил самородки для дальнейшей продажи валютчикам, а также установили, что в махинациях с золотом замешан и его тесть.
Получив санкцию на обыск, Кудинов и его напарник Фрол Трохин выехали на дом к тестю, где добросовестно обследовали все стены и мебель, но ничего не обнаружили. Что же, извиниться и уйти ни с чем!?
Хотя уже вечерело, Кудинов предложил проверит сарай.Травяной покров в нём нарушен не был, в старом хламе тоже ничего найти не удалось. Направились уже к выходу, когда Кудинов, перехватив тревожный взгляд гиязовского тестя, схватил лежащий у входа металлический стержень и начал тыкать им в землю. После третьего или четвёртого удара стержень легко вошёл в грунт и обо что-то стукнулся.