«Тропа» — это тщательно разработанный перечень шагов и приемов по выявлению, документированию и пресечению каналов хищения промышленного золота на основе взаимодействия практически всех подразделений милиции громадной страны с участием ее сотрудников всех категорий, от участкового, оперуполномоченного до сотрудников центрального аппарата МВД.
Ну, так о «золотой» корове… Начальник Назранского ОБХСС вышел на трибуну и начал свой доклад о том, как «вверенное ему подразделение в результате работы в годичный период изъяло 500 граммов шлихового золота, похищенного с мест добычи в Магаданской области». Его сразу же прервали выкрики из зала ( как потом стало известно, прозвучавшие из уст сотрудников УБХСС МВД Украины, которые в год изымали золото десятками килограммов и так грубовато выразили неудовлетворенность работой своего коллеги ). Назранец ( к сожалению, не помню его фамилии ) осекся и замолчал… Видно было, что он явно чем-то обижен, лицо его покрылось красными пятнами, его губы хватали воздух, но не могли произнести ни одного звука.
Вступился тот же И.С. Маслов, который обратился к назранскому коллеге и попросил его рассказать «украинским товарищам» , в каких условиях он работает и много или мало 500 граммов золота для изъятия в Назрани.
— Я расскажу вам притчу о золотой корове, — произнес докладчик. Зал затих и стал внимательно слушать.
— С хозяйственного двора многодетной семьи одного из тейпов Назрани ночью пропала корова. На следующее утро на базаре глашатай через каждые 20-30 минут выкрикивал одну и ту же фразу: «Кто видел ночью корову красной масти, с отпиленным правым рогом и цепью на шее, сообщите по адресу… за большое вознаграждение. Да покарает Всевышний нечестного, укравшего кормилицу в многодетной семье, да поможет он голодным детям!» На следующую ночь во двор, откуда была украдена корова, постучал неизвестный, который, сообщив хозяину подробности ранее увиденного и указав адрес злоумышленника, удалился. Собрались старейшины тейпа, выделили и послали «на разведку» несколько опытных и умелых мужчин, те через некоторое время выполнили поручение и добыли доказательство — цепь с меткой тейпа, обнаруженную во дворе подозреваемого, подтвердили предположение о похитителе. Это был представитель соседнего тейпа.
Старейшины потерпевшего тейпа с группой мужчин посетили старейшину тейпа-обидчика, предварительно испросив разрешение местного имама. Нежданные пришельцы были приняты в доме хозяина со всеми почестями, подобающими приему уважаемых гостей. После общепринятого обмена любезностями состоялся «деловой» разговор, в котором потерпевшая сторона изложила свои доводы, высказала свои претензии по поводу пропавшей коровы и предъявила «неопровержимые» доказательства. Сторона ответчика, выслушав и все взвесив, посовещалась меж собой и совершенно спокойно устами старейшины объявила свой вердикт: корова действительно была украдена, тейп принимает вину полностью на себя, готов возместить нанесенный ущерб. Тут старейшина тейпа-ответчика взял в руки счеты и суммировал ущерб, произнося вслух каждую позицию и сопровождая ее звонкими щелчками костяшек: «Стоимость коровы — раз! Плюс стоимость молока, которое не ели ваши дети за три дня — два! Плюс стоимость работы глашатая на базаре — три! Плюс цена вознаграждения свидетелю — четыре! Плюс цена позора, который наш тейп должен смыть возмещением ущерба, нанесенного вашему тейпу, — пять!» И затем старейшина назвал суммарный итог того, что отложилось на счетах: украденная корова поистине стала золотой. А инцидент был полностью исчерпан, как говорится, без официального суда и следствия.
Всем в зале стало ясно, что работа, в Назрани в частности и по операции «Тропа» в целом, должна строиться на глубоком знании так называемой оперативной обстановки с учетом особенностей условий проживания, уклада, психологии, религиозных устоев и обычаев «обслуживаемого контингента». Без этого вся кропотливая рутинная работа милиции обречена на провал… Это я усвоил раз и навсегда.
В дальнейшем жизнь многократно подтверждала правоту и реальность истин, изложенных в «притче о золотой корове».
В начале 80-х годов, когда я уже возглавлял отдел УБХСС ГУВД Мосгорисполкома, его сотрудникам во взаимодействии с центральным аппаратом МВД, УВД Магаданской области, УВД Одессы, МВД Грузии удалось выявить и пресечь деятельность большой группы (всего привлечено к уголовной ответственности более 20 человек) расхитителей и сбытчиков промышленного золота. Это была разветвленная сеть жителей Магаданской и Московской областей, Украины, Чечено-Ингушетии и Грузии. По уголовному делу проходили братья Дзабирадзе, работавшие в старательской артели «Тенька» Магаданской области, похитившие и через Ивахненко (жителя Украины) переправившие похищенное золото в Москву и пригород Кутаиси. Часть тайников была обнаружена в Подольском районе Московской области. Всего по делу было изъято и возвращено государству более 40 килограммов шлихового золота и самородков.
Упоминаю об этом деле не случайно. Рассказ о нем и сотрудниках ОБХСС, принимавших в нем участие, мог бы занять более сотни страниц, дабы не забыть каждого сотрудника, который внес свой вклад в необъятное и громкое это дело. Но здесь и сейчас — не об этом, а о том, что неоценимую помощь в работе по этому делу оказала глубинная суть той самой «притчи о золотой корове». Тогда я понял, на мой взгляд, главное, что не уставал затем внушать и своим сослуживцам, и подчиненным на протяжении всей своей службы в милиции: «Противника нужно уважать, да к тому же сильного противника. Его не стоит переоценивать, но и недооценивать категорически нельзя!» Сильному противнику можно противодействовать только хорошо его зная. Зная, порой, больше чем самого себя. И еще — эффективно противодействовать ему можно только сообща, организовав тесное и грамотное взаимодействие. То есть взять на вооружение все «лучшее» из его же арсенала. Этим как раз и было характерно расследование уголовного дела о хищении промышленного золота с месторождения в Магаданской области, упомянутое мной всего лишь в качестве примера.
А теперь немного о себе. Год рождения — 1947, 15 мая. Одиннадцать классов средней школы, Московский институт имени Г.В. Плеханова (организация торговли и товароведение промышленных товаров), комсомольский оперативный отряд (4 года) при Москворецком райкоме ВЛКСМ, оказание помощи органам БХСС и уголовного розыска в борьбе с преступностью. Там почувствовал вкус к оперативной работе, хотя в то время и на общественных началах. Спорт в моей жизни — с раннего юношества: самбо, вольная борьба, хоккей, футбол, бокс. Бокс — совершенно серьезно: десять лет занятий, звание мастера спорта. По окончании института распределен в Киевский промторг города Москвы. Работал в течение девяти месяцев инструктором оргинструкторского отдела торга (150 торговых точек в семи районах Москвы), функции — выявление нарушений правил торговли, организация торговли, инвентаризационные комиссии, контроль. Работа в комсомоле — председатель «Комсомольского прожектора» торга, член штаба Кунцевского РК ВЛКСМ. Видимо, воспитание в семье в духе борьбы с несправедливостью (отец более 40 лет прослужил в УКМК, 9-ом Управлении КГБ СССР, мать — сборщица Первого московского подшипникового завода — 40 лет на одном предприятии), а затем общественная работа в комсомоле заложили основы всей дальнейшей жизни. Теоретические знания, полученные в институте, практические навыки работы с людьми, опыт, полученный в процессе службы в армии (один год) и случай (а случай всегда имеет неслучайное значение) привели меня в совокупности на работу в ОБХСС Киевского РУВД Москвы.
В 1972 году, отслужив год в войсках ПВО ( Московский военный округ ), я демобилизовался, прибыл домой … и получил по почте приглашение Золотарева, начальника 75-го отделения милиции Москвы ( территория моего проживания ), с просьбою прибыть к нему «по вопросу Вашей дальнейшей учебы и службы…» К тому времени, будучи человеком дисциплинированным — служить еще не надоело, я подумал, что здесь закралась какая-то ошибка: чему еще мне надо было учиться? Я решил хотя бы из вежливости отнести бланк приглашения командиру милицейского подразделения, чтобы он «зря не беспокоился». Золотарев прошел свой служебный путь от участкового милиционера до начальника крупного столичного милицейского подразделения с обслуживаемым населением более 100 тысяч человек. Эта фамилия известна была в милицейских кругах чуть ли не всей страны. Выслушав мои догадки на тему ,что, видимо, приглашение было послано ошибочно в связи с тем, что кадровик выбрал меня по данным военкомата, где в графе «образование» запись все еще была «образование среднее», Золотарев задал мне ряд вопросов и, получив на них полные откровенные ответы, предложил вдруг: «Слушай, я вижу, у тебя есть умение выстраивать законченные логические цепи, строить прогнозы, близкие к реальным событиям. Ты, наверное, прав в том, что произошла ошибка, но не ошибаешься ли ты, считая как я понял, что для тебя в милиции работы нет, и что тебе нечему уже учиться?» Такой поворот в беседе заставил меня зауважать этого человека не формально, и я спросил: « Что можете предложить?».