Каждой «партии» наркотиков на своем пути — от производителей до заказчиков — приходится пересекать несколько границ, преодолевать множество ловушек, расставленных законом и конкуренцией. Только разветвленная гангстерская организация, имеющая деньги, опыт и связи, способна справиться с такой задачей. Без этого международная торговля наркотиками вообще была бы невозможна.
Все пути с Востока в Западную Европу и Соединенные Штаты в течение трех десятилетий контролировались не сицилийской и не американской мафией, а корсиканцами. Это они после второй мировой войны воскресили доходный бизнес, который было заглох и почти сошел на нет из-за военных операций на суше и на море.
Никогда уже, очевидно, не возникнут столь благоприятные условия для полного уничтожения на нашей планете торговли одурманивающими ядами, какие создались в конце второй мировой войны. Европа, разрушенная, попранная немецко-фашистскими оккупантами, жила верой в братство всех людей доброй воли. Жестокое военное время породило не только страх, но и надежду на лучшее будущее. Залпы салютов возвестили победу, и никогда еще представители стольких европейских народов не осознавали так ясно, что плывут на одном корабле.
Наркомания почти исчезла. Военные операции на шесть лет прервали связь между Европой и Ближним Востоком. Бои на суше, в воздухе и на море делали контрабанду невозможной. Международная торговля замерла. Цензура под микроскопом проверяла любую почту из-за рубежа. Там, где виселицы и концлагеря, контрабанде нет места. На протяжении шести лет наркоманы ни за какие деньги не могли приобрести наркотики. Избавленные от искушения, они освободились от своей рабской зависимости, и потому в момент прекращения военных операций Европа в этом отношении была совершенно здорова. Спрос на наркотики сошел на нет.
Подобная же ситуация сложилась и в Соединенных Штатах.
В тот великий час победы никто в промышленно развитых странах в наркотиках не нуждался. Никто, кроме людей, разбогатевших на них еще до войны.
Именно их корыстолюбие и послужило пружиной, которая вновь привела в действие весь механизм.
Так началась вторая драма. Драма коммерции.
Корсиканцы разбросаны, пожалуй, по всему миру. Они обосновались на Ближнем Востоке и в Северной Африке, на Таити, в Парагвае и на Мартинике. Родной их остров — пустынный, высохший — не может прокормить все растущее число голодающих, и в погоне за заработком они стали переселяться на континент, а оттуда — дальше, куда глаза Глядят. Они превращались в вечных странников, готовых пустить корни везде, куда занесет их ветер. Своим стремлением завоевать мир они напоминали Наполеона (которым, кстати, невероятно гордятся). В свое время корсиканцы были одними из самых ярых французских колонизаторов: они владели виноградниками в Алжире, концессиями в Камеруне, составляли основной костяк колониальной администрации в Индокитае. Значительное число корсиканцев разбогатело благодаря тому, что на чужбине они поддерживали друг друга; у них существовала тайная организация — Union Corse. Именно корсиканцы и стали заправилами французского преступного мира.
Корсиканцев, «les Corses», считают более интеллигентными и настойчивыми, чем сицилийских мафиози, хотя породили их сходные условия. Они всегда отличались от сицилийцев. Сицилийская мафия, как и ряд тайных обществ в других частях света, первоначально возникла как содружество, цель которого охранять жителей Сицилии от иноземных захватчиков — греков, сарацин, арабов, норманнов, французов, — а также от земляков с материка. В противовес закону, находившемуся в чужих руках, члены мафии создали собственный «кодекс чести».