Салин встала с ней рядом, закинула левую руку девушки на свои согбенные плечи, поддерживая их обоих с помощью своего посоха. Теперь, когда меч больше не освещал их путь, Кадия брела сквозь мрак, точно слепая. Она не столько увидела, сколько почувствовала, что Джеган со Смайлом прошли вперед.
Но чем они будут расчищать путь? Впереди вновь слышался треск, но не огня. Затем Салин медленно повела ее вперед. Да, проход был прорублен, но такой узкий, что колючки то и дело царапали гладкую, как шелк, броню девушки, однако не находили отверстия, чтобы вонзиться в плоть под ней.
Иди, - смутно донеслась до нее мысль Салин. - Они рубят ножами, Благороднейшая. Уже недалеко - я чую запах воды.
Идти Кадия могла только с помощью ведуньи. Ей показалось, что заросли редеют. Она подняла глаза. Прорези шлема ограничивали поле ее зрения, но ей почудилось, что она видит мерцание звезд в ночном небе, где тучи разошлись. Она подумала, что вот-вот упадет.
Девушка удивилась силам ведуньи, которая не только ее поддерживала, но еще и заставляла идти.
Потом она почувствовала, что ложится на спину и смотрит на звезду, обрамленную тучами. Их чернота как будто опустилась на нее, и, погружаясь во мрак, она успела только сжать меч, чтобы не потерять единственное оружие, которое считала по-настоящему своим.
ГЛАВА 18
Звучали голоса, но Кадия не могла разобрать ни единого слова. Она открыла глаза, и в них ударили солнечные лучи. Приподнявшись на локте, девушка осмотрелась. Оддлинги сгрудились вместе. Перед Салин стояла ее чаша, а справа и слева от нее мужчины на коленях сосредоточенно следили за картиной в чаше. Пальцы Салин выписывали знаки в воздухе. Джеган внезапно вскрикнул, и его рука опустилась на лежащее рядом копье.
Кадия могла и не заглядывать в чашу: всех троих окутывала эманация страха, точно болотный туман. С усилием она встала на колени.
Они находились на пригорке, кое-где поросшем кустами, но без колючек. Девушка ощутила запах гнили, исходящий из болотной глубины, но он был не похож на смрад "желтой смерти".
- Что приближается? - Кадия с трудом обрела голос. Даже легкие движения требовали от нее больших усилий.
Она посмотрела на своих спутников. Когда Джеган оглянулся на нее, его голова дернулась.
- Зло, Пророчица, - он вскочил и подошел к ней. Его руки ухватили ее за плечи и подняли с силой, неожиданной даже для его крепкой фигуры. - Вот, взгляни сама.
Кадия с его помощью добрела до чаши и опустилась на колени там, где только что стоял он. Наклонившись вперед, она заглянула в чашу.
Вновь картина была столь ясной, словно она смотрела на нее в окно. Фоном служила колючая стена, сквозь которую они недавно пробились.
Там двигался отряд скритеков, вооруженных грубыми копьями и дубинками. Но яснее всего Кадия разглядела того, кого они сопровождали. Это был тот, кто сидел на огненном троне. У него не замечалось никаких следов ужасной болезни. Теперь он был высок, строен, с чистой кожей и окружен аурой, не уступавшей ауре Ла-марила. В руке он сжимал жезл. И скритеки, хотя, несомненно, его сопровождали, держались позади.
Служитель Варма шел широким шагом, глядя перед собой, точно выискивал взглядом цель, к которой стремился. Затем он внезапно остановился на полшаге и поднял жезл, оглядываясь по сторонам. В его позе была настороженность.
Салин провела рукой над чашей. Подчиняясь этому жесту, жидкость заколыхалась, и картина исчезла, но на лице женщины-уйзгу был написан страх.
Этот, - донеслась до Кадии мысленная речь, - понял, что за ним следят! - Ведунья потрогала чашу. - Больше нам ею пользоваться нельзя.
- А если мы попробуем с ее помощью увидеть кого-нибудь другого, спросила Кадия, - это нас тоже выдаст?
Она думала о Харамис. Вдруг ее сестра может сразу же вооружить их ненадежнее? Знание ведь сильнее простого оружия.
Салин покачала головой.
- Королевская дочь, всякий раз, когда я обращаюсь к чаше, повсюду распространяются воздушные волны, которых мы не видим, и по этим колебаниям он может разыскать нас.
- У тебя же есть... - Джеган указал на меч.
- И не только он, - ответила Кадия. - Но прежде я должна суметь призвать эту помощь. Исчезнувшие присоединятся к нам - по-своему и через наше содействие. Джеган, мы должны добраться до дороги синдонов. Ты сумеешь ее найти?
Он нашел ее после довольно долгих поисков. Зашло солнце. Ночь они провели настороже. И еще день. Силы вернулись к Кадии, и она шла быстро, а фляжка постукивала ее по боку при каждом шаге, подгоняя, подгоняя...
Бугры затвердевшего ила остались точно такими же, какими она их помнила, - вехи на забытой дороге в Ялтан. Первым в ряду стоял Ла-марил, единственный очищенный от твердой скорлупы ила. Не совсем такой, с каким она встретилась в стране за стеной, но такой, каким мог быть некогда в их мире.
Добрались они туда под вечер. Местность была открытая, и Кадия могла лишь надеяться, что те, кого они увидели в чаше, направились в другую сторону. У прислужника Варма было собственное неотложное дело, и времени у него, как и у нее, оставалось совсем мало.
- Мы должны очистить их все, - она указала на бугры спекшейся рыжей грязи, - и как можно быстрее.
Они не стали задавать вопросов - как не задавали их с того часа, когда она вернулась к ним. Кадии казалось, что время от времени Джеган все еще исподтишка поглядывает на нее с почтительным страхом.
Они взялись за работу, скалывая окаменевший ил наконечниками копий и ножами. Кадия быстро орудовала своим кинжалом. Спекшийся панцирь плохо поддавался, работа была утомительно однообразной, хотя порой удачный удар откалывал целый пласт.
Смеркалось, но Кадия и оддлинги продолжали трудиться - ее спутники тоже чувствовали, что необходимо торопиться. Развести костер на открытом месте они не решались, чтобы не выдать своего присутствия, но Смайл отлучился ненадолго и вернулся с камышовой плетенкой, в которую посадил таких же светляков, как Джеган в Ялтане в трубку-фонарь.
Этот слабый свет все-таки позволял определить, куда и как нанести очередной удар.
Рыжая грязь, покрывавшая старую дорогу, вехами которой были статуи, с наступлением темноты будто ожила. Ее поверхность колебалась, словно под ней кто-то копошился. Салин отложила нож, порылась в дорожном мешке, извлекла небольшой сосуд и обошла место их работы, рассыпая красноватый порошок.