– Я вижу.
Мне кажется, я слышу хихиканье одного из охранников, но звук затухает быстрее свечи, когда холодный взгляд Бейна прорезал ряды. Неповиновение здесь не терпят - можно подумать, что один несанкционированный смешок может свергнуть весь режим.
Никогда еще желание закатить глаза не было таким сильным.
Бейн оглядывается на меня, его оценка непоколебима.
– Какое неожиданное удовольствие видеть вас здесь, принцесса. – По его тону ясно, что он не видит ничего даже отдаленно приятного в моем присутствии в его владениях.
– Я прошу прощения, что прервала вашу тренировку. Обещаю, это не займет много времени.
– Меня уже проинформировали о вашем желании иметь личную охрану. – Его выражение лица, если это возможно, становится еще более каменным. – При всем уважении...
Мои брови поднимаются. По моему опыту, люди, которые ставят фразу «при всем уважением» в начало предложения, уважают вас меньше всего.
– Это нелепая предосторожность, Ваше Высочество.
– Оу? – спрашиваю я. Искра чего-то - возможно, это ярость - вспыхивает во мне.
– Уверяю вас, это подразделение функционирует бесперебойно, – говорит Бейн голосом, который покорил куда более великих людей, чем я. – Создание так называемой Гвардии Принцессы не в ваших интересах. Это только разделит и ослабит ту самую систему, которую мы создали для вашей защиты. И, честно говоря, я отказываюсь выделять что-либо из своего и без того ограниченного бюджета на финансирование дополнительных зарплат для этого фарса.
– Только это не потребует ничего из вашего бюджета, поскольку солдаты уже получают зарплату, – заметил я, говоря сквозь стиснутые зубы. – Их зарплата останется прежней; все, что изменится, это то, что вместо ежедневной ротации обязанностей, я бы хотела, чтобы небольшой контингент охранников оставался исключительно рядом со мной на более постоянной основе. Специальное подразделение, которое подчиняется только мне, знает мой график досконально и может предвидеть любые угрозы до того, как они материализуются.
– Как я уже говорил, это смешно. Вы полностью защищены при нынешнем положении вещей.
Медленно скрестив руки на груди, я наклоняю голову на одну сторону.
– Правда? Я полностью защищена?
Он жестко кивает.
– Как ты можешь так говорить после событий, которые произошли за последние два месяца - прямо у тебя под носом! – Я недоверчиво качаю головой. Он либо умышленно невежественен, либо просто бредит. – Как ты можешь притворяться, что я в безопасности, когда все в этой комнате знают, что кто-то там чертовски решительно настроен стереть Ланкастеров с лица планеты?! И, насколько я могу судить, пока что они делают это довольно тщательно!
Его зубы скрежещут так сильно, что я думаю, они могут сломаться.
– Принцесса, уверяю вас, мы приняли все меры, чтобы обеспечить вашу безопасность...
– Очевидно, наши определения безопасности сильно отличаются, Бейн. Король Леопольд и королева Эбигейл погибли в том пожаре, вместе с пятью членами дворцового персонала. Принц Генри лежит на больничной койке и, возможно, никогда не проснется. Мой отец - ваш король - был отравлен во время собственной коронации. – Я наклоняюсь вперед, не сводя с него глаз. – Так что несмотря на то, что вы можете сказать мне несмотря на то, что вы можете сказать своим людям несмотря на то, что вы можете сказать себе... Я думаю, мы все знаем, что что-то должно измениться. Потому что я не готова добавить свое имя к этому постоянно растущему списку жертв Ланкастеров. Я буду защищать себя. Даже если для этого мне придется наступить тебе на пятки.
Он почти вибрирует от насилия на поводке. Уверена, если бы я не была принцессой, он бы уже выпорол меня за неподобающее поведение. Никогда еще я не была так благодарна за свой королевский титул.
– Послушай, девочка, – горячо шипит Бейн. – Я занимаю эту должность уже более двенадцати лет. Я служу короне дольше, чем ты живешь на этой земле. Я видел, как приходили и уходили правители, обучил больше солдат, чем ты можешь себе представить. Моя хватка в этом замке железная. Ничто не происходит с моими людьми без моего согласия. И я говорю вам прямо: Я не поддерживаю эту вашу предосторожность. И никогда не поддержу.
Я задерживаю дыхание на пять бесконечных секунд, зная, что мне нужно время, чтобы мой голос стал ровным.
– Похоже, вы ошибочно полагаете, что я прошу у вас разрешения.
Он заметно вздрогнул, его руки сжались в кулаки.
– Ваша дерзость просто поражает! Я слышал, что вы дерзкая, но это просто невероятно...
– Дай угадаю - наша любимая королева-консорт снова поет обо мне дифирамбы?
Его взгляд темнеет, но он не клюет на приманку со вкусом Октавии.
– Неужели вы не понимаете, насколько оскорбительно входить сюда, предполагая, что мы - самая элитная стража в этой стране - не способны защитить их принцессу? Неужели вы настолько грубы, что попираете многолетний протокол?
– Неужели вы настолько слепы, что продолжаете следовать протоколу, когда он больше не эффективен? – Я покачала головой. – Этот вопрос касается гораздо большего, чем ваша уязвленная гордость. Дело в том, что ваша версия защиты и моя, похоже, не совпадают. Совсем. Вы думаете, что если держать меня в темноте, лишить меня доступа к жизненно важной информации, это как-то спасет меня. Но я не ребенок, который может закрыть глаза и притвориться, что ночных монстров не существует. Я не младенец, которого нужно пеленать от суровой реальности или запирать в башне, пока я не стану достаточно взрослой, чтобы быть полезным. – Мой голос дрожит от намерения, и я тяжело сглатываю, чтобы взять себя в руки. – Есть разница между защитой и удушением. Мне нужны охранники, которые говорят мне правду, даже если она ужасает. Особенно когда страшно. Мне нужно подразделение, которое ценит прозрачность так же, как и безопасность. А единственное, что в вас прозрачно, Бейн, - это ваше презрение к тому, что вас расспрашивает эта так называемая маленькая девочка.
Его глаза вспыхивают, и я понимаю, что задела нерв.
– Вы не обладаете полномочиями, чтобы просто войти сюда и нарушить столетний протокол...
– О, но у меня они есть. – Я улыбаюсь и показываю на свою голову, как будто там лежит невидимая диадема. – Принцесса, помните?
– Это... это... – Он практически захлебывается. – Так дела не делаются! Я не потерплю этого!
Я мило улыбаюсь.
– Вы можете сесть, если хотите.
Один из охранников в первом ряду фыркает от смеха, затем быстро перекрывает его приступом кашля. Когда Бейн слышит этот звук, его гнев переходит в апоплексию. Он разворачивается лицом к батальону, практически с пеной у рта.
– Не заблуждайтесь - любой солдат, который присоединится к этой шараде с гвардией принцессы, потеряет свое место в этом подразделении, причем немедленно. Ваша карьера будет закончена. Вашей пенсии лишат, как и всех военных заслуг. Вы уйдете от всего, к чему готовились всю свою жизнь.