Мы не можем продолжать ходить по кругу. Ненавидеть друг друга в одну минуту, поглощать друг друга в другую. Я не могу снова упасть в его объятия и отдать ему свое тело, отказываясь от всего остального. Не сейчас, когда есть настоящие чувства. Не тогда, когда мы обречены на провал.
Это жестоко - не только для его сердца, но и для моего. И я больше не буду так поступать. Он мне слишком дорог. Он мне достаточно дорог, чтобы полностью отрезать его от себя.
Его слова витают в воздухе, как призрак.
Ты хочешь быть со мной?
Закрыв глаза, чтобы не видеть выражение его лица, я делаю свой голос как можно более ровным, прежде чем произнести слова, которые, я знаю, никогда не смогу взять обратно.
– Нет, Картер. Я не хочу быть с тобой. Я не хочу бороться за нас. Я не думаю, что мы стоим того, чтобы за нас сражаться.
Повернувшись к нему спиной, я схожу с турели и исчезаю на темной лестнице, прежде чем он успел увидеть слезы, наворачивающиеся на мои глаза. Я чуть не ломаю себе шею, спускаясь по неровным винтовым ступеням в замок в кромешной тьме, но не останавливаюсь.
Кому какое дело до нескольких сломанных костей, когда сердце в твоей груди разлетелось на непоправимые осколки?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– ТЫ В ПОРЯДКЕ? – спрашивает Хлоя меня в пятый раз.
Я потираю виски.
– Мне было бы лучше, если бы ты перестала спрашивать меня об этом.
– Я спрашиваю только потому, что ты выглядишь как... ну, ты выглядишь как дерьмо, если быть честной. И я подумала, что ты хочешь, чтобы я была честна именно сегодня, поскольку ты собираешься пойти на очень публичное свидание, где вся страна будет следить за каждым твоим шагом примерно через час.
– Спасибо. Это очень полезно, Хлоя.
– Я делаю все, что могу.
Я хочу сказать ей, что у моего ужасного вида есть веская причина. Я хочу признаться ей, что опухшие, набухшие слезами глаза и черные круги полностью оправданы. Я хочу сказать, что ей повезло, что я вообще смогла вытащить себя из постели после той ночи, которая у меня была, и которая состояла больше из рыданий в подушку, чем из сна.
Но, очевидно, я не могу этого сделать. Не сказав ей, из-за кого я рыдала.
Не думай о нем сурово, сказала я себе. Иначе ты снова заплачешь, и она точно поймет, что что-то не так.
Хлоя берет с моей кровати пакет с одеждой на молнии.
– Это то, что прислала Леди Мороуз, чтобы ты надела?
– Ты имеешь в виду Моррелл.
– А да? – Она усмехается. – Давай посмотрим на товар...
Ловким движением она расстегивает молнию на сумке и обнажает длинное черное платье-водолазку.
– Ахххх! Мои глаза! – Хлоя резко бросает платье в угол, затем падает на колени, закрывая лицо ладонями. – Убей его! Убей его огнем!
Я фыркнула.
– Не волнуйся. Я не собираюсь его надевать.
– Хорошо, потому что оно такое громоздкое, что в него можно поместить три «Эмилии» и еще останется место для пустыни. – Хлоя закатывает глаза. – Я думала, Леди Мороуз хочет королевскую свадьбу? Разве она не знает, что лучший способ заманить в ловушку подходящего германского холостяка - это со вкусом и в то же время чувственно показать боковую грудь?
– Я не знала, что боковая грудь может быть со вкусом.
– Разве я сказала «со вкусом»? – Она наклонила голову в раздумье. – Может быть, я имела в виду дрянная... В любом случае, эффект на мужчин один и тот же.
Я поднимаюсь на ноги и направляюсь к своей просторной гардеробной.
– Пойдем. Мне нужно, чтобы ты помогла мне выбрать что-нибудь надеть. Предпочтительно с вырезом где-то между застегнутой на все пуговицы водолазкой и скандальными крайностями с боковой грудью, которые были представлены на данный момент.
ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ МИНУТ раздается стук в дверь - несомненно, Галиция пришла за мной, чтобы отвести на свидание.
– Войдите! – зову я, бросая последний взгляд на себя в зеркало. Комбинация из приталенного белого блейзера и черных брюк выглядит классической, но замшевые сапоги на каблуке выше колена и многочисленные серебряные украшения, которыми украсила меня Хлоя, не позволяют наряду выглядеть слишком строгим.
– Как раз то, что нужно, – соглашается моя сводная сестра, оценивающе глядя на мою грудь. – Точно Гали... О! Ты не Галиция.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что она имеет в виду, и чувствую, как мои глаза расширяются. В дверях стоит охранник, но он определенно не Галиция. Высокий и мускулистый, у него густая копна каштановых волос и серые глаза цвета бронзы. Я видела его на службе в замке раз или два, но мы никогда не разговаривали.
– Привет, – тупо говорю я. – Кто ты и почему ты в моей комнате?
Выпрямив позвоночник, он отдает мне формальную честь.
– Первый лейтенант Эммет Риггс, Ваше Высочество.
Хлоя по-волчьи присвистывает.
– Вольно, солдат, – говорю я, не обращая внимания на ее выходку. – Я могу вам чем-то помочь?
– Вообще-то я надеюсь, что могу помочь вам, принцесса.
Мои брови поднимаются.
– О?
Он кивает. Его серые глаза неотрывно смотрят на меня.
– Мне интересно, если вы все еще ищете желающих кандидатов, вы рассмотрите возможность взять меня на полную ставку. – Мои брови поднимаются еще выше. Что бы я ни ожидала от него услышать... это было не то.
– Для вашей гвардии принцессы, – уточняет он.
– Да, мы подумали, что она возьмет тебя в качестве секс-раба на полный рабочий день. – огрызается Хлоя.
– Хлоя! – ругаю я, но Риггс ухмыляется.
– Так... это значит «да»?
Я сужаю глаза.
– Это Бейн тебя подговорил?
Он выглядит искренне оскорбленным этим вопросом. Я могу сказать это по тому, как скривились его губы, когда я упомянула имя командира, что он определенно не фанат этого человека.
– Нет, Ваше Высочество. Я пришел сюда сам. Мне следовало прийти раньше, когда вы впервые попросили о помощи. Честно говоря, с того дня я корил себя за это.
– Почему?
Он выглядит озадаченным.
– Почему что?
– Почему ты хочешь уйти из королевской гвардии и работать на меня? Разве ты не рассматриваешь это как понижение в должности?
– Как раз наоборот. – Он слегка пожимает плечами. – Разрешите говорить свободно?
– Конечно.
– Мне кажется, рано или поздно эта гвардия принцессы станет гвардией королевы. А значит, если я буду ждать достаточно долго... Я только что купил себе бесплатное повышение. Довольно умно, если я сам так считаю.
Я не могу не улыбнуться его логике. Он не совсем неправ. К тому же, в нем есть что-то очень приятное. Непринужденная энергия, которая мгновенно успокаивает меня. Он немного напоминает мне Оуэна.