– Приехали и другие ребята из их старой школы-интерната. Помнишь Уэстли Эгертона, барона Френберга?
Я киваю, хотя почти не обращаю внимания.
– Высокий. Привлекательный. Ты танцевала с ним на своей коронации. Ничего из этого не напоминает?
– Смутно, – бормочу я.
– Почему ты сейчас так странно выглядишь?
– Я не выгляжу странно.
– Ты вся скрюченная.
– Нет!
Хлоя прищурилась на меня.
– Не говори мне, что ты не заметила, что Картера не было всю неделю?
О, поверь мне... Я заметила. Я просто подумала, что он не приходит домой по ночам, потому что он проспал свой путь через список женской национальной сборной по гимнастике... и я решила, что для моего общего психического здоровья будет лучше не подтверждать это подозрение.
– Алло? – Хлоя машет рукой перед моим лицом. – Ты вообще меня слушаешь?
– Прости. – Я заставляю себя сосредоточиться. – Наверное, я не заметила, что он ушел. Мы не часто пересекаемся.
– Раз уж ты заговорила об этом, то в последнее время он часто пропадает... Клянусь, он избегает этого замка, как чумы. Если бы я не знала лучше, я бы сказала, что у него есть девушка.
Я не двигаюсь.
Она фыркает, как будто эта идея смехотворна.
– Вот это будет день. Больше шансов, что Октавия добровольно откажется от короны, чем то, что Картер действительно остепенится. Этот человек и моногамия не сочетаются.
Я пытаюсь улыбнуться, но улыбка получается слабой.
– Я имею в виду, я не ханжа. Но однажды, на свадьбе нашей кузины Имоджен, я застала Картера в гардеробной не с одной, не с двумя, а с тремя подружками невесты. Одновременно. Этот человек заманил в ловушку целую компанию невест с минимальными усилиями. – Она качает головой. – И это еще ничего по сравнению с...
– Хватит! Я поняла.
Ее рот закрывается, а глаза расширяются, когда она воспринимает мое выражение.
– Подруга. Ты в порядке?
– Я в порядке. – Мои ноздри раздуваются, когда я пытаюсь отрегулировать дыхание. – Я просто услышала достаточно о сексуальных подвигах Картера, чтобы хватило на всю жизнь. Хорошо?
Она защищающе подняла руки.
– Прости. Я не думала, что это так сильно тебя беспокоит.
– Не беспокоит, – отвечаю я слишком категорично.
– Ясно.
Избегая ее любопытного взгляда, я ломаю голову в поисках новой темы.
– Разве мы не обсуждали Октавию? И ее дальнейшие планы относительно моего так называемого ухаживания? Ты так и не закончила рассказывать мне подробности того, что ты подслушала.
– Ничего особенного, честно говоря. Просто что-то о лордах, герцогах и чае. Я бы узнал больше деталей, но мои глаза имеют тенденцию стекленеть, когда разговор переходит на сэндвичи.
– Тогда ты бесполезна для меня.
– Не совсем. Я услышала одно подходящее имя, прежде чем впала в кому, вызванную Октавией.
Мои брови поднимаются.
– Ну, ты собираешься заставить меня вытрясти его из тебя?
– Вестгейт.
– Это человек?
– Место. Вообще-то, дом. Который ты должна знать - ты бывала там.
Я медленно моргаю.
– Бывала?
– Да. Там мы подобрали Олдена и Аву в прошлом месяце, когда ехали на похороны. Загородное поместье Стерлингов.
Я вспомнила особняк, стоящий на берегу озера в живописном районе за чертой города. Я не выходила из лимузина, но, судя по тому, что я видела через тонированное стекло, это было потрясающее поместье.
Не то чтобы красивый вид сделал мой визит туда более терпимым. Манипулирование свиданиями с самыми привлекательными холостяками Германии не входит в список моих любимых занятий. Даже если эти холостяки похожи на Олдена Стерлинга.
– Сначала ты, теперь Октавия... Существует ли какой-то заговор семьи Торн, чтобы заставить меня встречаться с Олденом?
– Поверь мне, в тот день, когда я буду строить заговор вместе с матерью, а не против нее, ты сможешь подхватить переохлаждение в аду. – Хлоя пожимает своими худыми плечами. – Наши мотивы не пересекаются. Например, я действительно хочу, чтобы ты была счастлива.
– А мотив Октавии?
– Стерлинги - один из самых богатых аристократических родов в стране. Только из-за этого королевская семья была в восторге, когда Генри сделал предложение Эве. Но теперь, когда он в больнице... это лишь вопрос времени, когда Эва отменит помолвку. Она не из тех, кто бдит при свечах.
– Но она не может его бросить, – настаиваю я, пораженная этой мыслью. – Он в коме, ради всего святого.
– Да. И я уверена, что она невероятно зла, что у него хватило наглости продержаться так долго, разрушив ее шансы на благополучный брак. Если бы он умер сразу, она бы не оказалась в таком затруднительном положении.
– Это ужасно.
– Это Эва.
– Моя будущая невестка, если Октавия добьется своего. – Я фыркнула. – Теперь все это имеет смысл. Женитьба в этой семье - это еще один способ, которым она может мучить меня.
Хлоя со вздохом прислонилась спиной к куче подушек.
– Может быть. Но я полагаю, это имеет меньше отношения к тому, чтобы сделать твою жизнь несчастной, чем к консолидации богатства королевской семьи. Октавия знает, что, если ты выйдешь замуж за Олдена, все деньги Стерлингов будут у нее под рукой.
– Вау. Как романтично.
– Разве ты не слышала? Романтика мертва.
– И это говорит девушка, которая подталкивает меня к свиданиям?
– К черту. Никаких свидания. Есть разница.
– Жаль разочаровывать тебя, Хлоя, но я не из тех, кто трахается.
– Тогда ты упускаешь возможность. – Она пожимает плечами. – Не стреляй в гонца, но трах с Олденом может быть единственным плюсом, который можно найти, когда ты ешь сэндвичи с огурцами со Стерлингами в деревне. И если ты все равно собираешься выйти за него замуж... ты можешь попробовать товар...
– Честно говоря, я уже не могу понять, шутишь ли ты.
– Но ведь в этом и есть половина веселья, верно?
Я мученически вздохнула.
– О, не унывай, лютик. Бывает и хуже. – Хлоя улыбается. – Она может пытаться продать тебя графу Кромвелю - тому самому, который наступал тебе на ноги во время вальса на твоей коронации. Помнишь?
– Как я могла его забыть? У меня до сих пор не восстановилось чувство мизинца на правой ноге.
Губы Хлои дернулись.
– Знаешь, у меня, наверное, есть таблетка от этого...
Я бросаю подушку ей на голову.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
– СЭНДВИЧ С ОГУРЦОМ, ВАШЕ КОРОЛЕВСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО?
Поджав губы, чтобы сдержать смех, я качаю головой на официанта. Хлоя ловит мой взгляд, и я вижу, что ее губы кривятся в едва сдерживаемой ухмылке.
Как выяснилось, мы оба ошибались относительно мотивов Октавии. Наша поездка в Вестгейт три дня спустя на самом деле не подстава, чтобы я встречалась с Олденом, а скорее чай, устроенный его матерью, Наоми Стерлинг - баронессой Вестгейт. Я окинула взглядом большую гостиную, где две дюжины самых связанных (читай: богатых) женщин Германии щеголяют в модных нарядах последних моделей. Совокупная стоимость всех платьев, обуви и аксессуаров в этой комнате превышает ВВП большинства стран третьего мира. И я даже не включаю в эту оценку королевские драгоценности.