— Но мне нравится самой платить за покупки, — возразила Сибилла, думая о сумме, которая нужна ей для выплаты Людольфу.
— То, что тебе нравится, и то, что установит ради твоего же блага твой муж, может быть диаметрально противоположно. Адриан знает, что ты слишком неопытна в финансовых делах, чтобы позволять тебе самой распоряжаться деньгами. Не надо напускать на себя унылый вид, Сибилла! Адриан принял это решение в день помолвки, следуя совету отца. Он не отступит от него. Это, пожалуй, все, что я считаю своим долгом сообщить тебе. Сегодня вечером мы не ждем гостей. Ты тихо и спокойно пообедаешь со мной и моим мужем.
Сибилла медленно, с трудом передвигая ноги, поднялась к себе в комнату. Она чувствовала, как тяжесть испытанного разочарования давит на нее. Подумать только, каким богатством владеет семья ван Янсов, а она по-прежнему остается бессильной в освобождении сестры и отца! Опять все пошло совершенно не так, как она планировала. А шло ли хоть что-нибудь в соответствии с ее желаниями с тех пор, как Ханс вошел в жизнь, нарушив покой?
Когда Сибилла появилась за обеденным столом, фрау ван Янс заметила, что девушка выглядит подавленной и удрученной, но приписала ее состояние предсвадебным волнениям. Невесты в последнюю минуту испытывают страх перед неизвестными супружескими обязанностями. Фрау ван Янс вспомнила собственный трепет и выказала большую терпимость, чем обычно, притворяясь, будто не замечает, что Сибилла почти ничего не ест.
Наступила ночь, но Сибилла никак не могла заснуть. Она встала с кровати и, накинув на плечи шаль, свернулась калачиком у камина в своей комнате. Ее мысли сосредоточились на том, что приближается полночь, новый день изменит всю ее жизнь. Она вспомнила, что она все еще не разгадала, где прячется на огромном портрете маленькая мышь. Девушка пристально смотрела на огонь, как будто именно там таилось решение, ее охватило отчаяние, потому что то, чего ей действительно хочется, ускользает из рук.
Полено рассыпалось дождем искр, одна из которых упала на босую ногу Сибиллы, заставив резко вздрогнуть. И именно в этот момент ее озарило. Изумленно вздохнув, она вскинула голову. Она поняла, где мышь! Ее нет на шляпах, она не выглядывает из карманов, она не подмигивает из-под башмаков, а находится в месте, настолько очевидном, что Сибилла не могла понять, почему не обнаружила ее раньше.
Вскочив на ноги, девушка сбросила шаль и, выхватив из ящиков и гардероба вещи, поспешно оделась. Сунув ноги в туфли и взяв самый темный плащ, она открыла дверь спальни и прислушалась. Все было тихо. Она осторожно пробралась в полуподвальное помещение, где хранились в шкафу фонари. Ночная стража арестовала бы ее, появись она на улице без света, а этого девушка не могла допустить. Сибилла бесшумно отодвинула засов с двери, которой пользовалась прислуга, и выскользнула через вход под главной лестницей на улицу.
Следуя за пляшущим светом фонаря, девушка стремительно пробежала через мост, зная, что ей предстоит преодолеть довольно длинный путь до штаб-квартиры народного ополчения. Вообще-то, ей следовало бы испытывать страх, оказавшись ночью одной на улицах города, где снег зловеще поблескивал в темноте, но она боялась только одного, она ужасно боялась, что Ханс не станет больше ждать в том единственном месте, где она надеялась застать его. Он съехал с квартиры, так как из-за нового заказа покидал Амстердам, но не назвал ей место своего назначения. Сейчас начинался ее свадебный день, и прошло время, назначенное Хансом для решения загадки.
Наконец, в поле зрения показалось здание штаб-квартиры. Во многих окнах виднелся свет, так как ночная стража исполняла свои обязанности в городе всю ночь, и здесь происходила смена стражников. Запыхавшись и устав от быстрого бега, Сибилла подошла к лестнице и, пошатываясь, поднялась в прихожую, где за столом сидели дежурные. Оба встревоженно вскочили, предположив, будто она пришла сообщить о каких-то беспорядках или волнениях, что стало вполне обычным в последнее время.
— Что вы хотели, госпожа? — строго спросил сержант за столом.
— Меня зовут Сибилла, я дочь художника Хендрика Виссера, который написал групповой портрет. Есть сейчас кто-нибудь возле него?
— Нет. В банкетном зале сегодня вечером никого нет. Вы хотите увидеть кого-то из офицеров?
— Нет! Молодого человека по имени Ханс Румер, помощника моего отца в этой работе. Он здесь, в этом здании?