– Не думай больше об этом! Все в прошлом, – воскликнула Джейн улыбаясь.
Она искренне надеялась на это в глубине души.
После ужина все уселись на веранде, чтобы немного поболтать в вечерней прохладе. Но разговор никак не клеился: внезапно разгораясь, он также внезапно затихал, и за репликами следовали долгие паузы.
– А где Джулиус? – спросила Мара.
Джейн подумала, что она выглядит привлекательнее и естественнее без многослойного грима. Мара была бледнее обычного – наверное, еще не оправилась от потрясения.
– Он уехал сразу после того, как ты неожиданно решила прокатиться верхом одна, – ответил Грант. – По какой-то непонятной причине он начал волноваться о тебе и даже хотел догнать. Теперь я вижу, что он был прав, но тогда я остановил его. Он уехал позже, чем предполагал, но его беспокойство передалось мне, и я решил тоже проехаться и встретить тебя. А вы что, поссорились?
– Чуть-чуть повздорили, – высокомерно начала Мара и вдруг взорвалась: – Ненавижу его! Ненавижу его жеребца и вообще все!
– Его жеребца? – Грант удивлен был такой неожиданной вспышкой.
– Он предложил, чтобы я села на Шейха в следующем месяце на скачках.
– Шейх – отличный жеребец, Мара, и тебе придется тренироваться день и ночь, чтобы прийти первой. Джулиус очень гордится Шейхом, должно быть, он верит в твои силы…
– Ну уж нет, я не собираюсь принимать его заманчивое предложение. Нельзя же только и делать, что целыми днями трястись в седле – это уж слишком! Да и вообще я уезжаю. Возвращаюсь в Йоганнесбург. Скоро будет большой показ мод, и я подписала контракт.
Воцарилась гнетущая тишина. Грант тихо, но тяжело спросил:
– Ты возвращаешься на подиум?
– Как всегда, не так ли? – Она пристально смотрела на него, не обращая внимания на остальных. – А что ты от меня хочешь? У тебя есть другие предложения?
– И очень много. – Все вздрогнули от гневной нотки в его голосе. – Подиум – не лучшее место для тебя. Я считаю, что вдова моего брата обеспечена достаточно хорошо и у нее нет никакой необходимости выставлять себя напоказ перед всеми любопытствующими. Ты не вернешься в этот загаженный выхлопными газами город, пока у тебя есть прочная крыша над головой здесь, в поместье, на чистом, свежем воздухе!
Мара неожиданно улыбнулась мудрой и доброй улыбкой, как будто слова Гранта послужили доказательством какого-то созревшего внутри нее убеждения.
– Дорогой Грант, давай не будем расстраивать других своими проблемами. Мы можем обсудить эти… предложения дома, в спокойной обстановке, идет?
– Хорошо.
Он встал и протянул руку Маре, помогая ей подняться из глубокого плетеного кресла.
– Джейн, тебе надо проследить, чтобы в ранку не попала инфекция. Мы можем вернуться верхом, Барт.
– Нет-нет, ни в коем случае. Джанет и я отвезем вас, как договорились. С лошадьми все в порядке – они стоят в конюшне. Завтра утром пришли кого-нибудь с Томом, пусть заберут их.
– Отлично, – Грант не отпускал руки Мары. – Спокойной ночи, Элизабет. Спокойной ночи, Джейн.
Мать и дочь остались на веранде. Шум мотора становился все тише и тише. Грант уехал.
– Ну как поездка в клуб? – спросила Элизабет.
Джейн сладко зевнула, прикрыв рот рукой.
– Ах, мама, мы с тобой просплетничали все утро, а самое главное я так и забыла тебе сообщить – Питер сделал вчера предложение Пэт. Они собираются пожениться.
Она рассказала матери, что предшествовало неожиданному поступку Питера. Элизабет согласилась – они очень подходят друг другу.
– Готова голову дать на отсечение, что Пэт и сама изумилась, когда ее медицинский экспромт дал такой долгожданный результат! А вот в семействе Сэксонов, мне кажется, пахнет грозой. Уж очень Грант не хочет, чтобы Мара возвращалась в Йоганнесбург. Конечно, этим она рассчитывает заставить его сделать ей предложение, и наш чудак вполне способен на это, лишь бы она, наконец, остепенилась.
– Мама, никто не пойдет на такой решительный шаг только для того, чтобы заставить кого-то остепениться. Для этого нужна любовь, и притом с обеих сторон!
– Честно говоря, Мара совсем не похожа на человека, готового пожертвовать всем ради любви. Да она и пальцем не пошевелит из-за нежных чувств – уж слишком расчетлива. Грант – отличная партия, с какой стороны ни посмотреть, а Мара с возрастом будет стареть, но никак не молодеть, и она отлично знает – в ее профессиональном мире при первой же морщинке выпадаешь из колоды. Вот и желает заранее построить себе тепленькое гнездышко.
– Но Грант упомянул, что она хорошо обеспечена. Ей совсем не нужно выходить замуж по расчету, – запротестовала Джейн.
– Ну есть же такие люди – что им не дай, все мало.
По какой-то непонятной причине Джейн захотелось защитить Мару, женщину, которая за прошедшие два дня дважды оскорбила ее. Все-таки странно, почему такой мужчина, как Флип Оливье, пробудил в ней любопытство и волнение? Конечно, некоторых женщин притягивает животная сила подобных мужчин, но Мара!.. Благовоспитанная вдова уважаемого человека, все есть, чего ни пожелаешь, впрочем, за одним-единственным исключением… Но Грант скоро станет ее мужем. Она и им будет владеть, лелеять его… Люби его, Мара, как любила бы его я, если бы попала на твое место…
– Нет, я не думаю, что Мара такая. Не забывай, они были возлюбленными еще до того, как она вышла замуж за Джона и… и Грант… Мамочка, давай поговорим о чем-нибудь другом!
Последнее восклицание дочери вконец расстроило Элизабет.
– Девочка моя, как бы я хотела помочь тебе! Ты ведь любишь его, и сейчас твое бедное сердечко разрывается от боли?
Джейн заломила руки в душевной муке.
– Ах, мама, я понимаю, это ужасно глупо, но ничего не могу поделать! Я все время думаю о нем, даже если убегу на другой конец земли, мне и там не удастся вырвать его из сердца. То есть я хочу сказать, что, если они поженятся, мне придется уехать… Я не смогу вынести…
Она замолчала.
– Мы так и сделаем, дорогая.
Доктор Мюллер изучал информацию, переданную ему взволнованным ассистентом. Внимательно просмотрев угрожающие данные, он мрачно протянул:
– Н-да, довольно печально.
– Сэр, больных такое количество, что у нас просто не хватает антибиотиков. – Питер в волнении взъерошил шевелюру.
– Я послал срочный запрос на медикаменты, Питер, и нас должны с минуту на минуту соединить с Преторией. Сейчас самая большая проблема – нехватка персонала. Какая неприятность, что заразились сразу три медсестры. Грипп распространяется прямо под нашим носом.
– Да уж, сэр, ничего хорошего. Но здесь мы хоть можем принять профилактические меры. Больше всего меня беспокоит, с какой скоростью болезнь охватывает весь наш округ.
Дэвид угрюмо согласился.
– Вчера была доставлена горничная Девенпортов, а только что звонил Джулиус… Его бабушка совсем разболелась. Она не из тех, кто любит жаловаться, но он беспокоится: у нее характерные боли, тяжелая голова, ноют конечности, опухает гортань. Самое страшное для пожилых – осложнения после гриппа. Мы чаще всего имеем дело с воспалением легких, а в немолодом возрасте это может оказаться фатальным. Съезжу-ка я туда сам и осмотрю ее. За ней должен кто-нибудь постоянно ухаживать.
Он задумчиво потер подбородок. Питер сказал:
– Почти у всех женщин в нашем округе есть семьи, но они все-таки предложили свою помощь, готовы сделать все, что смогут, и Пэт сейчас составляет для них списки адресов с возможными случаями заболевания, чтобы они смогли поехать и посмотреть, что где происходит. Мара не хочет этим заниматься, но, если на нее повлияет Грант, то, может быть, и она согласится.
– Может быть, – скептически усмехнулся Дэвид и снял трубку зазвонившего телефона. – Доктор Мюллер слушает.
– Дэвид, только что заезжал Джессоп и поставил диагноз. Это грипп, как ты и сказал.
Джулиус был очень обеспокоен.
– Ну как она?
– Не очень хорошо. Джессоп сделал укол и оставил нужные лекарства. Но он не смог никого к ней прикрепить для интенсивного лечения. Кажется, эта дрянь распространяется со скоростью света. Ты можешь помочь?