– Ну-ка, улыбнись, девочка! У тебя такой вид, будто ты проглотила горькую микстуру, – произнес он, абсолютно не считаясь с ее страданиями. – Завтра возвращается Мара, и Джулиус сообщил, что будет мне весьма благодарен, если я несколько ослаблю ярмо, в котором ты оказалась. Он хочет, чтобы ты уделила ему время, он многое тебе хочет сказать. По-моему, это известие должно как-то подбодрить тебя.
Но Джейн почему-то еще больше расстроилась и кисло ответила:
– Конечно, Джулиус – прекрасный человек.
– Черт возьми, что за похоронный тон! Неужели при этой новости у тебя не забилось сердце от предвкушения счастья, не затрепетала от сладостного ожидания душа?
Джейн растерянно улыбнулась. Грант неожиданно отодвинул стул, бросил на стол тяжелый гроссбух и решительно направился к ней. В испуге она широко раскрыла глаза, совсем как потревоженная нимфа. От Гранта Сэксона всего можно ожидать! Он схватил ее за руку и рывком поднял на ноги.
– Ну-ка, посмотрим. Сейчас доктор Сэксон выпишет рецепт. Так-так, я считаю, что больной поможет небольшая порция свежего воздуха. Необходим также легкий ветерок – он обдует хорошенькую головку и как следует прочистит затуманенные мозги.
Грант чуть ли не силком выволок ее из кабинета, протащил вниз по ступенькам, провел, подталкивая, вокруг дома на задний дворик и буквально запихал в машину. Когда Джейн обрела способность говорить, они уже были далеко за воротами.
– А моя сумочка… – слабо пискнула она.
– К черту сумочку! Распусти волосы и устраивайся поудобнее.
Грант нажал на кнопку, и крыша салона плавно опустилась вниз. В кабину ворвался теплый летний ветерок и начал весело играть длинными шелковистыми локонами девушки, с удовольствием развевая и вновь прижимая их к нежной шейке.
Машина поднималась все выше и выше, замедляя ход на крутых поворотах и изгибах окруженной соснами дороги. Затем они устремились вниз, к великолепным, сказочным по красоте долинам, сплошь покрытым сочной, буйной зеленью. Природа щедро одарила своими милостями эту веселую, радующую глаз местность.
Они остановились на большой, поросшей низкой травой площадке. В середине нее стояла высокая стальная конструкция, отбрасывающая длинную густую тень.
– Сторожевая башня. – Грант выключил мотор и посмотрел на растрепанную проказливым ветерком пассажирку. – Хочешь увидеть здешние долины с высоты птичьего полета, а, Несмеяна?
К ним подбежал сторож-туземец и окинул взглядом острых глаз. Он жил в хижине рядом с башней и следил, не показался ли где-нибудь слабый дымок, возвещающий о начале разрушительного пожара. Когда они, наконец, поднялись наверх по крутой лестнице, Джейн совсем запыхалась. Ее удивило и восхитило, что провожатый дышал так ровно и легко, как будто и не было этого тяжелого подъема. Теперь они словно парили высоко над долинами. Открывающийся внизу вид своей красотой просто поражал воображение.
– Ну как головная боль? Прошла? – поинтересовался Грант.
Да, ее «головная боль» прошла. Здесь, на свежем воздухе, возвысившись над обыденными заботами, кто не почувствовал бы себя восхищенным и освобожденным от мирской суеты? Конечно, здесь важен и спутник.
Грант не спешил возвращаться, и, когда лендровер лениво подкатил к дому Барта, ночные звезды уже весело подмигивали им с небес. На дорожке стояла знакомая машина.
– Джулиус! Так я и знал, – произнес Грант, покосившись на Джейн, и внезапно провел рукой в дюйме от ее груди. – Что, сердечко затрепетало, как птичка в клетке? – Он засмеялся над ее негодующими протестами и больше всего над ее инстинктивным движением, которым она пыталась защитить себя от нагло скользящей ладони Гранта. – Не бойся, золотко, на самом деле я прикасаюсь к тому, что мне принадлежит.
Его рука продолжила движение, дотянулась до дверцы и открыла ее. Выходя из машины, Джейн услышала, как он пробормотал:
– О сила, где твоя слабость!
Мара ждала их на последней ступеньке террасы, грациозно опираясь о балюстраду. Когда она увидела смущенную Джейн, в ее глазах сверкнула молния, но она тут же перевела взгляд на высокого мужчину, идущего к ней, и прекрасные очи сразу подернулись томной дымкой.
– Здравствуй, Грант, – мягко и укоризненно пропела она, когда он остановился ступенькой ниже нее.
Изящные руки ласково обвили его шею, и мужчина обнял красавицу за талию.
Ослепительно улыбаясь Джулиусу, Джейн быстро пробежала мимо них, приговаривая на ходу. «Я прикасаюсь только к тому, что мне принадлежит…»
Джулиус не был так принципиален в этом вопросе и с удовольствием сжал девушку в объятиях.
– Возлюбленная Джейн! Твой доблестный рыцарь пришел в полное отчаяние, уже не надеясь больше лицезреть тебя. Уважаемая Минна сообщила нам, что достославный хозяин повез тебя в твой волшебный замок, мы стремглав кинулись следом, и что же предстало перед нашим печальным взором? Ни милой девушки, ни славного властелина. Мы прождали целую вечность, и я уже начал стенать, считая, что дама моего сердца сбежала с другим. Очаровательная Мара пыталась утешить мою скорбь о великой потере, моля принять знаки ее внимания, взамен утраченной навсегда любви, и тут из воздуха соткались вы! Слава Создателю!
Мара, слегка оторопев, воскликнула:
– Какое наглое вранье! Если уважаемое собрание поверило сей насквозь пронизанной ложью речи, то, значит, оно просто не знает этого пройдоху или имеет вместо мозгов яичницу! А где вы на самом деле были? – потребовала она от Гранта разъяснений.
– О-о, мы провели весь день на седьмом небе, качаясь на увитых прекрасными цветами качелях под серебряным пологом Млечного пути…
Мара саркастически подняла бровь.
– Твоя поэтическая речь, милый, вполне способна очаровать маленькую рыбку. – Она взглянула на молчавшую Джейн. – Ах, как хорошо мне все это знакомо! Ну и как ваши качели? Захватило дух?
– Это было упоительно. Потрясающе. Великолепно. – Грант зажег сразу две сигареты, передал одну Джейн и глубоко затянулся своей. – Серебряная пыль осела на наших руках, и теперь ничто не смоет ее до конца наших дней.
Подошел Барт.
– Грант, у меня есть кое-какие новости от сержанта Мэсона. Ты не уделишь мне несколько минут.
– Конечно.
Грант извинился и вслед за Бартом вошел в дом.
– Флип Оливье разыскивается за грабеж в Нельспрейте. Ему удалось скрыться от полиции. Выездные пути из города были блокированы. Полицейский пост останавливал все машины, и один водитель признался, что подвозил человека, по описанию похожего на Оливье. Но его обеспокоило грубое поведение мужчины, и он сообразил сказать, что ему – торговцу – необходимо вернуться в гостиницу за якобы забытой сумкой. Тот человек сердито выругался и приказал высадить себя недалеко отсюда. Полиция считает, что Оливье направляется в наши края. Сержант знает о его ненависти к тебе и позвонил в Сэксон Эстейт, но ты уже уехал, и он попросил передать, чтобы ты был начеку – вдруг дело примет дурной оборот. К Дереку Кроссу – ты его знаешь – кто-то забрался через открытое окно ванной, исчезло довольно много ценных вещей.
Грант озадаченно потер подбородок.
– Спасибо, Барт. Интересно, чего это вдруг Оливье решился заняться грабежом? Влез в частный дом… хм-м, я знаю семью Кроссов. Похоже, Флип принадлежит к тому типу людей, которые готовы мстить всем подряд, когда их прижмут к стенке или когда они считают, что с ними плохо обошлись… Я свяжусь с полицией из дома, а ты тоже будь начеку до моего звонка. Элизабет и Джейн не должны завтра выходить за пределы фермы… Как только я вернусь в поместье, сразу же пришлю вам Тома – лишняя мера предосторожности не помешает. Помнишь тот день, когда я приехал на ферму с Джейн и Марой? Они еще были растрепаны и покрыты грязью? У них было какое-то столкновение с Оливье. Дух из Мары вышибу, но узнаю, что там случилось!