«Что это говорит Пята? Какая Пресня? — думала Надя. — И что хотели сделать с императором?» Он был так далеко от городка, где жила Надя, что казался несуществующим. И было странно слышать, что это все-таки живой человек и даже кого-то боится.
Екатерина Николаевна внимательно выслушала капитана. Он замолк. И только тикали старинные часы с кукушкой. И в этой тишине Надя услышала мамины слова:
— Я не могу вас принять. Мне не позволяет этого совесть. Пята с изумлением и ненавистью взглянул на учительницу. Но она спокойно и твердо выдержала его немой вопрос, и в ее глазах он прочитал лишь презрение.
В эту ночь Надя поздно заснула. А мама и совсем не ложилась спать.
Утром, когда Надя проснулась, она услышала голос знакомой девочки Лизы, дочери рабочего из управы. Маленькая, худенькая девочка, словно мышка, сидела за столом и, потупившись, смотрела вниз. Чашка с чаем, должно быть, давно была налита, но Лиза к ней не притронулась. И молоко в чашке подернулось пленкой.
— Мамочка! Это Лиза пришла со мной играть?
— Лиза поживет у нас несколько дней, — ответила мать. — У нее папу ночью забрали в тюрьму.
Надя притихла. Умылась и поздоровалась с Лизой.
— Дай, Лиза, я тебе налью горячего чаю, — предложила Надя.
— Нет, не буду пить. Я лучше в кухне посижу со сторожихой.
— А потом ты придешь ко мне? — спросила Надя.
— Сторожиха говорит, что я теперь сирота. Отца на каторгу угнали.
— И у меня папы нет, — тихо сказала Надя. — Только его совсем нет. Даже на каторге нет. Он умер. А твой жив, раз его угнали.
Лиза подняла на Надю маленькие заплаканные глаза. По ее бледному лицу скользнула робкая надежда, как слабенький луч, и улыбка чуть-чуть тронула бледные губы.
— Я приду. Только я на кухне корюшки поем. Мне тетка Дарья даст.
— Приходи! Приходи скорей! — звала ее Надя. — Мы с тобой в бунт будем играть.
Глава XI. СКАЗКА ПРО «ЗОЛОТОЙ ВАСИЛЕК»
Счастливы те, кто живет у теплого синего моря, куда улетают в пору осенней прохлады наши птицы, но ведь и там не вечно цветет миндаль. Дни везде сменяются днями, веселые и печальные, теплые и холодные, тревожные и спокойные. Пришел и тот день, когда Наде пришлось ехать учиться далеко от родного городка.
В тот год всю осень завывал тайфун, и печи топили уже в августе. Накануне отъезда, в последний вечер, пришла попрощаться с подружкой и Маня. Она не понимала, как можно не радоваться отъезду. Маня уехала бы из своего дома хоть на край света. А Надя с тоской думала об институте, куда ее приняли как сироту.
Весь вечер Надя жалась к матери и не хотела играть ни в какие игры.
— Расскажи, мамуся, нам сказку! — попросила Надя.
Маня, Лиза и Надя присели на коврике у печки. И мать подсела к ним, устроившись на низеньком японском кресле из камыша. Она раскрыла дверцу камелька; угли переливались синим огоньком, покрывались легким пеплом, потрескивали, распространяя тепло.
Екатерина Николаевна задумалась.
— О чем же я вам расскажу? — Она недавно читала японскую сказку и начала было так: — «Далеко с моря видна Кинкадзан — гора Золотого Цветка, о которой было сложено: «Золотой цветок расцвел в Митиноку на горе»...
— Мамочка! — прервала ее Надя. — Придумай лучше сказку про наш «Золотой Василек».
Мать опять помешала в камельке угли и начала сказку снова:
— Жила-была на свете девочка Катя. Она была сиротка и жила у злой мачехи в стареньком домике на краю овражка. Овражек весь зарос густой, сочной травой, и по нему бежал прозрачный студеный ключ.
Оттого ли, что солнце всегда освещало этот ключ, или в самом деле вода в нем была такая свежая и чистая, только камешки на дне родника казались золотыми, почему и самый ключ люди прозвали Золотым.
В низком месте овражка люди давно уже срубили колодец, и теперь он стоял совсем старый, и стены его заросли зеленым мохом, и на них тоже всегда сверкали золотые брызги воды.
Однажды летним ранним утром пошла Катя к колодцу за водой. Как обычно, она полюбовалась ее сверкающей струей. Потом опустила свое ведерко. Вдруг веревка оборвалась, и ведерко упало. Сруб колодца был совсем низенький. Катя нагнулась и увидела, что ведерко прошибло ветхую стенку колодца и зацепилось железной ручкой за мягкое, полусгнившее бревно. Катя хотела отцепить ведерко, наклонилась еще ниже, но стенка колодца обвалилась, и Катя вместе с ведерком провалилась глубоко под землю.
Она так испугалась, что долго лежала с закрытыми глазами. Потом почувствовала, что кто-то трогает ее за плечо.
«Вставай, девочка», — услышала она незнакомый ласковый голос.