Капитан продолжил разбор текущих дел, а Фокс прибежал через двадцать минут, встревоженный и слегка запыхавшийся.
— Леди Амелия не покидает своей каюты с момента выхода в реальное пространство, — отрапортовал он. — Раньше она пускала к себе слуг, но уже двое суток не открывает дверь никому. Её слуги обеспокоены…
— Я сам её навещу, — решило за капитана плохое предчувствие, и он с ним согласился.
Как и все представители Навис Нобилите, леди Амелия была горда, эксцентрична и во многом устанавливала собственные правила. У неё случались время от времени периоды затворничества, когда её не интересовало ровным счётом ничего, кроме её непосредственной работы. Но при том она была аристократкой до мозга костей и не привыкла обслуживать себя самостоятельно, так что слуги сновали вокруг неё постоянно. Похоже, и здесь что-то было не так…
И действительно, из-за толстенной бронированной двери никто не откликнулся. После некоторого времени бесплодных попыток Эрик вызвал пятерых абордажников и ремонтную команду с плазменными резаками, чтобы вскрыть дверь. Защита каюты навигатора была сделана на совесть, и справиться с ней стоило немалых трудов. За это время капитан успел прокрутить в голове множество плохих сценариев… но ни один из них не был хуже того, что он увидел внутри.
Сначала в ноздри всем собравшимся ударило сильнейшее зловоние, которое перебивало даже запах раскалённого металла, плавящегося под плазменными резаками. Вся каюта была покрыта разводами коричневой грязи, в которой проступали нечестивые символы, но хуже всего было то, во что превратилась леди Амелия. Она буквальна расползлась по всей каюте мешаниной щупалец, наростов, скрюченных ложных конечностей и ещё чего-то невообразимого. Лицо её находилось где-то посередине каюты и было ещё узнаваемо, хоть и чудовищно искажено, а из раскрытого рта доносилось безумное завывание напополам с отвратительным бульканьем. Одно из щупалец потянулось к оплавленной двери, но обожглось о раскалённый добела край и убралось назад.
— Сжечь здесь всё, — отчеканил Эрик. — И запечатать каюту.
Его тошнило, но он не подавал виду.
А когда за его спиной уже слышался рёв пламени, и пахло горящим прометием, он вызвал по воксу Нумиона.
— Старший адепт, возможно ли вывести корабль к порту Странствие без навигатора, используя короткие варп-прыжки?
Если такой вопрос и озадачил Нумиона, он не показал этого, поскольку его вокс-передатчик не умел отображать эмоции.
— Я не обладаю достаточными знаниями и полномочиями, чтобы ответить на ваш вопрос, капитан. Вам следует обратиться к магосу Аргенту.
— К нему я тоже прогуляюсь прямо сейчас, — выдохнул Эрик.
Плохое предчувствие шевельнулось снова.
***
Когда Эрик обнаружил тело магоса, выгоревший когитатор за его спиной ещё источал едкий сизый дым. Глазные линзы Аргента раскололись и выкрошились, и через глазницы вытек наполовину спёкшийся мозг. Аугментические конечности заклинило, и тело не упало, а осталось стоять в том же положении, в котором магоса настигла гибель. Руки были вытянуты, раскрытые ладони выставлены вперёд, словно он рефлекторно, на удивление человеческим жестом пытался защититься от чего-то страшного. Дрель верхнего механодендрита тоже была вытянута вперёд и до середины длины вошла в лоб сервитора интерфейса связи с духом машины корабля. Череп раскололся, но и это не мешало увидеть, как чудовищно мутировал сервитор. Даже кровь, залившая лицо, шею и грудь, была неестественного почти чёрного оттенка. Интерфейс, разумеется, не функционировал.
— Это скверна, — озвучил очевидное Нумион, и, казалось, даже его монотонный искусственный голос звучал отчаянно.
— Она проникла в самую суть корабля, — продолжил за него Эрик. — Дух машины «Золотого Вестника» предал нас, верно? — он вопросительно посмотрел на старшего адепта.
— Дух машины «Золотого Вестника» поддался влиянию Губительных Сил или одержим. Я не обладаю достаточным количеством данных для точного анализа.
Капитан тяжело вздохнул и потёр пальцами виски, прикрыл глаза, заставляя себя успокоиться. Ему хотелось грязно выругаться или просто громко заорать, хотелось разнести всё вокруг, хоть как-то выплеснуть обуревавшие его чувства, вытолкнуть из себя страх и отчаяние, чтобы не позволить им прорваться позже гораздо более разрушительным образом — в виде паники и потери способности здраво мыслить. Но сейчас у него не было права даже на это.
— Повторите, сколько времени потребуется на ремонт генератора поля Геллера и двигателей. И теперь вы должны дать ответ: можем ли мы всё-таки использовать короткие варп-прыжки.
— От трёх до шести месяцев, капитан, — снова без тени эмоций повторил Нумион. — Теоретически названный вами метод перемещения возможен, но я не могу сделать прогноз, что будет с кораблём в зоне варп-шторма. Дополнение: невозможно сделать прогноз, какие изменения будут происходить с кораблём под воздействием скверны варпа.
Они оба понимали, что с кораблём, заражённым Хаосом, могут происходить самые неожиданные и кошмарные вещи.
— Максимально ускорьте темпы ремонта, — после недолгой паузы приказал капитан. — И ещё. Никто больше не должен узнать, что случилось с духом машины. Не допускайте никаких слухов. Вы меня поняли?
— Ваши распоряжения совершенно ясны, капитан.
Сам он сообщил только Вейлу, а для остальных гибель магоса назвал несчастным случаем, мутировавшего сервитора сжёг, как и навигатора. Офицеры никак не могли очистить корабль от скверны Хаоса, но от известия о настоящем положении дел нервы могли сдать даже у самых стойких. От экипажа сейчас особенно требовалось спокойствие, и нельзя было допустить паники вдобавок к уже случающимся массовым вспышкам безумия.
Эрик отдавал приказы, пытался выстроить план, как продержаться до того момента, как корабль будет на ходу. Он не сдавался, хотя и понимал, что положение из тяжёлого стало почти безнадёжным. И хотя рабочие смены увеличили по времени, а ремонт ускорили максимально, порой в ущерб качеству — это не было кардинальным решением проблемы. Реальная надежда была только на радиомаяк, непрерывно транслировавший сигналы бедствия. Впрочем, встретить чужой корабль тоже было бы редкой удачей. «Золотой Вестник» выбросило в стороне от основного маршрута, туда, где в варпе бушевал губительный шторм. Даже подходить к этому месту было очень рискованно для любого корабля.
Но какими бы мрачными ни представлялись перспективы, текущие вопросы нужно было решать, а оказалось их, ожидаемо, очень много. Словом, полдня капитан не позволял себе ни минуты отдыха. Это было нужно, а ещё помогало отвлечься от осознания неумолимо надвигающегося конца. Но стоило ему на краткий миг оказаться в тишине и в одиночестве, как он снова увидел себя посреди пустыни с кровавым песком. И снова на почерневшем остове драккара сидела невозможного вида птица.
— Я всё ещё могу помочь тебе смертный, — она окинула Эрика всё тем же цепким, пронзающим до самого нутра взглядом. — У тебя есть шанс, так воспользуйся им. Спаси себя и свой корабль.
На этот раз ответ дался капитану не так легко. Он понимал, что «Золотой Вестник», скорее всего, действительно обречён. Корабль уже во власти Губительных Сил, только они ещё не взялись за него всерьёз, подступаются к нему не торопясь, но и не намереваясь оставить в покое. И просто животный инстинкт самосохранения призывал хвататься за любую возможность выжить. С другой стороны, разум и принципы твердили, что договор с Хаосом намного хуже даже самой страшной и мучительной смерти. И к тому же, раз эта тварь из варпа уже по сути заполучила корабль, то она не станет отдавать его ни за какой уговор и теперь просто пытается вдобавок подчинить себе команду.
Вместо ответа Эрик снова стал медленно, нараспев читать Литанию Защиты. Но теперь птица лишь посмеялась.