На вокзале царила суматоха: неслись куда-то толпы людей, гудели и пыхтели паровозы, свистели свистки, хлопали двери, голуби, испуганно шелестя крыльями, взлетали и рассаживались на балках под крышей. И повсюду клубы дыма и сажи. Некоторые, заметив на Марджери ее «потрясающий» шлем, замедляли ход, а то и останавливались, чтобы хорошенько «эту штуковину» рассмотреть – в принципе эффект был бы примерно тот же, если б она водрузила себе на голову блюдо с фруктами. Так прошло пять минут. Потом десять. Марджери заметила, что у противоположной стены главного вестибюля вокзала стоит и нервно курит какая-то маленькая худенькая женщина с очень странными волосами, похожими на ярко-желтую сахарную вату. Часы показывали уже девять пятнадцать. Поезд в Тилбери отправлялся в половине десятого…
Но вот наконец-то и Инид Притти! Аккуратно одетая женщина с одним маленьким чемоданчиком в руках. И на ногах у нее вполне приличные и удобные коричневые туфли. Она подлетела к стене под вокзальными часами на такой скорости, словно от этого зависела ее жизнь. И Марджери, приветственно взмахнув своим сачком, поспешила крикнуть: «Мисс Притти! Мисс Притти, я здесь!» Женщина изумленно посмотрела на нее, побледнела и быстро сказала:
– Извините, но я вас не знаю. И я вовсе не мисс Притти. И – пожалуйста, пожалуйста! – оставьте меня в покое! – И она тут же куда-то умчалась.
Краем глаза Марджери заметила, что вокруг нее уже собралась небольшая толпа, явно ожидавшая, что еще выкинет эта особа с кастрюлей на голове – может, прыгнет сквозь огненное кольцо или вытащит пилу и сама себя надвое распилит. Ей было так неловко, что она просто глаз поднять не решалась.
– Мардж? – Похоже, та женщина с ярко-желтыми волосами, что курила у противоположной вокзальной стены, впервые обратила на Марджери внимание. Она мгновенно вытащила из кармана нечто розовое, нахлобучила эту штуковину себе на голову и снова крикнула: – Мардж, это вы?
Марджери показалось, будто все вокруг нее остановилось и замерло. Даже голуби. Даже стрелки вокзальных часов. Толпа любопытствующих дружно обернулась и стала смотреть, как маленькая женщина с невероятным оттенком волос пытается сразу взять в руки три громадных чемодана и красный саквояж в придачу; затем толпа снова повернулась к Марджери, словно желая понять, чем могут быть связаны странная особа в невероятном шлеме и то желтоволосое существо. И теперь Марджери видела перед собой сплошную стену из людских лиц, на которых непрерывно двигались вопрошающие глаза – справа налево, слева направо.
– Мардж! – снова крикнула желтоволосая женщина. – Это же я!
А Марджери думала: может, еще не поздно притвориться, будто это вовсе и не она? Мало ли кто может держать в руках сачок для ловли бабочек в качестве опознавательного предмета. Она даже попыталась спрятать сачок под пальто, но какой-то доброхот из числа зрителей насмешливо крикнул: «Не думаю, чтобы вы там много чего поймали!»
Разумеется, всем эта шутка показалась ужасно смешной.
Между тем маленькая женщина, решительно стуча каблуками, ринулась к Марджери через весь вокзал, но багаж ее был настолько тяжел и громоздок, что помахать Марджери в знак приветствия она сумела только ногой. Над головой у нее облаком вздымались легкие ярко-желтые волосы; на макушке была пришпилена кокетливая розовая шляпка, способная защитить от солнца примерно с тем же успехом, что и подставка для пивной кружки, если бы эта особа вздумала нацепить ее себе на голову вместо шляпки. На Инид Притти был ярко-розовый дорожный костюм, соблазнительно обтягивавший ее пышную грудь и округлые бедра; а на ногах у нее красовались крошечные босоножки на высоком каблуке и с помпонами. Накрашенные ярким лаком ногти Инид сверкали, точно сочные леденцы. Этой сногсшибательной красотке было лет двадцать пять или, может, чуть больше, так что Марджери по возрасту годилась ей если не в матери, то, по крайней мере, в тетки, причем закосневшей в своем стародевичестве.
– А что это вы тут собрались? На что уставились? – с грозным видом повернулась Инид к толпе любопытствующих. И люди действительно стали расходиться, перестав на них пялиться.
Стоя рядом с Марджери, Инид Притти выглядела в два раза ниже ее ростом и, разговаривая с ней, была вынуждена постоянно задирать голову. От чересчур густого слоя тона ее лицо казалось оранжевым. А рот по контрасту был ярко-розовым. Ее ресницы, и сами по себе очень густые, были покрыты толстым слоем черной туши. Но особое впечатление производили, конечно, ярко-желтые волосы; с такими светящимися волосами ее можно было бы запросто разглядеть даже в абсолютно темной комнате. Натуральными были только глаза Инид, очень красивые, темно-зеленые с золотистыми искорками.