Стану потчевать тебя
Я ещё не этак!..
А из рожек из твоих
Напилю монеток.
Тут оленя, как в ярмо,
Втиснули в колодки,
Чтоб от боли не дрожал,
Не мешал работке.
Вновь на вышке трубачи
Затрубили звучно.
Рог владыка ухватил
Сам, собственноручно.
Слуги подали пилу,
Ларчик под монеты...
И вздохнул Золоторог:
«Пастушок мой, где ты?..»
Чистым золотом звеня,
Падают червонцы.
Слёзы катятся по ним
В тот ларец, на донце.
«Ой, недаром плачешь ты,
Пленник-горемыка...
И крепки и высоки
Стены тут,—взгляни-ка!
Будешь ты спокойно спать,
Жить в тепле да в холе,
Будет вдоволь и еды,
Но не будет воли.
Самоцветами тебе
Разукрасят ясли —
Только б зори прежних дней
В памяти погасли,
Так он думал в трудный час
И смущённым взглядом
Озирал невольно всё,
Что творилось рядом.
Слуги, стражники, шуты,
Принцы, графы, баре
Суетятся и вопят,
Будто на пожаре;
Спорят, падают, ползут —
Каждый, скор и пылок,
Норовит побольше сгресть
Золотых опилок.
Если выпала кому
Лишняя крупица,
Уж ему готов сосед
В волосы вцепиться;
Золотую пыль с земли
Слизывает кто-то...
Пилит денежки король!
Сбился уж со счёта!
А покорный зверь стоит,
Оробев от крика,—
Невдомёк ему, что здесь
Он и есть владыка,
Что, по сути, здесь пред ним
Все —рабы и слуги!
Он не знает... Терпит боль
И в тоске, в испуге
Среди цепких, алчных рук,
Что к нему воздеты,
Повторяет про себя:
«Пастушок мой, где ты?..»
7
Нет, не мог Василь забыть
О рогатом друге!
Весть, что в плен попал олень,
Шла по всей округе.
Только чем ему теперь
Пастушок поможет?
Ведь войной на короля
Он идти не может...
Глядь, в село к ним прискакав
Как-то утром рано,
Огласил гонец указ
Короля-тирана:
—«Я,—хвалился там король-
Горд казной моею,
Так как денег золотых
Больше всех имею.
Добывая их из недр,
Я тружусь без лени...
(«Врёшь! —подумал Василёк.—
Дело тут в олене!»)
Мой доход,—писал монарх,—
Есть подарок бога
В знак того, что добрых дел
Я свершил премного.
Я, к примеру,—лучший друг
Всякой твари дикой:
Зверь, попав ко мне, живёт
В роскоши великой.
Гость мой нынешний —олень.
Я —его защита.
Круглосуточно при нём
Сто солдат, как свита.
Пренадёжно он укрыт
От дождя, от вьюги...
Тем не менее пусть всем
Скажут мои слуги:
Кто оленя пнёт, стегнёт,
Тронет хоть мизинцем,
Я того живьём сожгу,
Будь он даже принцем!..»
Хлопчик слушал. Чуял он:
Другу в замке худо.
Думал: как бы, мол, его
Вызволить оттуда?
Вспоминал и смерть отца,—
Отомстить хотелось!
Понимал: тут нужен ум,
А не только смелость...
В тот же день, чтоб не спеша
Ту додумать думку,
Взял он дудочку-свирель,
С сухарями сумку
И отправился пешком
В дальнюю дорогу —
К королевскому дворцу,
Вслед Золоторогу.
Шёл босой, лицо росой
Отмывал от пыли.
Пищей, кроме сухарей,
Ягоды лишь были.
Под кустами ночевал...
На шестой неделе
Вышел к замку. Меж зубцов
Копья там блестели.
Не впустила пастушка
Стража за ворота.
Под стеною сел Василь,
Заиграл он что-то...
У него в руках свирель
Пела как живая,
Заливалась день и ночь,
Не переставая.