— В этом-то и дело, мой дядя говорит, что я должна выйти замуж за одного из них.
Ангус ошеломленно смотрел на англичанку. Слов у него не было. Представлять такую красавицу на брачном ложе с одним из этих прилипал ему совсем не хотелось.
Она даже не обернулась. Она продолжала смотреть на двор внизу.
— Через четыре дня мне исполнится восемнадцать, и дядя перестанет быть моим опекуном. Как только пробьет полночь, он собирается выдать меня замуж за одного из этих подлецов, и тогда мое приданое будет принадлежать мужу, который по договоренности с дядей вернет его моему бывшему опекуну.
Ангус поморщился. Ситуация и вправду была плохой, но поделать он ничего не мог.
— Да, это беда.
Она обернулась к нему, в синих глазах стояла мольба.
— Помогите мне убежать. Пожалуйста.
— Я не могу, — сказал Ангус и отступил от нее. — Это мой дом. Это мой народ.
— Я знаю. Именно поэтому я и прошу вас о помощи. Мне говорили, что вас тут все уважают и слушают. Вы же вождь клана Мактернов!
— Мой дед был вождем клана, и кое-кто еще помнит об этом. Титул вождя, может, больше и не дает права на владение землей, но я несу ответственность за Мактернов.
— Как романтично! — сказала она и шагнула к нему. — То есть если бы я была девушкой из клана Мактернов и если бы меня принуждали выйти замуж за мужчину вдвое меня старше, вы бы вступились за меня и помогли?
Она сказала это с сарказмом, но, посмотрев в его лицо, повторила серьезнее:
— Вы бы ей помогли, верно?
— Я был бы обязан ей помочь. Но такого за всю мою жизнь ни разу не случалось. У нас, у шотландцев, девушка выходит за того, за кого хочет.
— У нас, у англичан, те же традиции, вот только я, к несчастью, имею приданое и дядю, которому нужны деньги. И у меня нет ни родственников, ни друзей, к кому бы я могла обратиться за помощью. — Она сделала глубокий вдох. — Что, если я вам заплачу?
— Я не могу пойти против воли вашего дяди. Теперь он хозяин этой земли.
Она сделала еще один шаг к нему, и он снова отступил.
— Что, если бы мой дядя решил жениться на какой-нибудь хорошенькой девушке из вашего племени?
— Из нашего клана.
Ангус не мог сдержать улыбки.
— Ладно, из вашего клана. Что, если бы мой дядя решил жениться… на вашей сестре?
— Она уже замужем, и у нее трое пострелят.
— Пострелят? Детей. Сейчас у нее трое детей, но если бы у нее их не было, а дядя Невилл захотел на ней жениться, что бы вы сделали?
Невилл никогда бы не женился на Кенне. Он, конечно, мог бы сделать ее своей любовницей, но Невилл никогда не проявлял к женщинам особого интереса. Однажды он сказал, что самой распрекрасной женщине он предпочел бы хорошую лошадь.
Англичанка все еще смотрела на Ангуса широко распахнутыми синими глазами и ждала" ответа.
— Я бы предпочел отправить ее куда-нибудь подальше, — сказал он.
— Вы бы ее увезли?
— Мне пришлось бы. О вашем дяде можно много чего сказать, но я не думаю, что из него получился бы хороший муж.
Он сейчас дразнил ее, но она не улыбалась.
— Для своей сестры вы бы сделали это, а для меня не хотите, — сказала она. — Выходит, то, что я слышала, — правда. Вы бы помогли любой женщине из вашего племени, а мне — нет. Почему? Потому что я не прихожусь вам родственницей? Или потому, что вы именно ко мне питаете неприязнь? Из-за чего? Из-за того, что я осмелилась вам перечить? Я видела, как девушки на вас смотрят. Вы отказываетесь мне помочь, потому что я не теряю голову при вашем появлении?
По мере того как она говорила, он все пятился и с трудом сохранял серьезное лицо.
— Вы смеетесь надо мной! — воскликнула она. — Вы наслаждались, когда заставили меня упасть, вы наслаждались тем, что унизили меня у всех на глазах, да? Вы знаете, кто вы? Вы — мерзавец, которому нравится издеваться над слабыми! Вот вы кто! Я ненавижу вас! Я вас от всей души ненавижу!
И с этими словами она вновь пнула его, по голени. Пнула в то самое место, куда и раньше.
Ангус не смог удержаться. Возможно, все дело было в чувстве облегчения оттого, что ему не придется вечно мучиться от стыда, облегчения от того, что его не накажут. Или, возможно, ему просто радостно было стоять рядом с такой красивой девушкой с распущенными волосами… Как бы там ни было, Ангус захохотал. Злость, страх, неуверенность, стыд и смущение покинули его, и он, прислонившись к стене крыши, хохотал от всей души.
— Вы отвратительны! — с презрением сказала англичанка и вышла за дверь.