И ей действительно не грозит никакая опасность. В конце концов, она и не думала влюбляться в него. Пусть Алан сексуально привлекает ее, но это закончится, как только он вернется в свой мир.
Еще одна, последняя, ночь, и она покинет этот дом. И чтобы сжечь за собой все мосты — вернется в Сидней. О, конечно, она ни слова не скажет об этом Алану. Если он узнает, то еще решит, будто она отправилась туда, чтобы опубликовать очередную мерзкую статейку в газету, и не выпустит ее отсюда.
Может быть, когда после ее отъезда с острова в газетах ничего не появится, Алан поймет, что может доверять по меньшей мере одной женщине.
— Спасибо, — сказала Инесса. — Мне нужно переодеться.
Поскольку это была ее последняя ночь в его доме, она выбрала красивую блузку золотистого цвета и широкую светло-коричневую юбку, а волосы собрала в элегантный узел на затылке.
— Я подумал, что мы могли бы поужинать возле бассейна, — сказал Алан.
Он тоже переоделся. Черные рубашка и брюки делали его еще более чем обычно похожим на демона — невероятно красивого и смертельно опасного.
Поскольку Инесса молчала, Алан, стараясь убедить ее, произнес:
— Сегодня должен быть бесподобный закат.
И он не ошибся. Небо на западе окрасилось алым, пурпурным и золотым цветами, которые, блекнув, приобретали нежные пастельные тона в тот час, когда вечер плавно перетекал в ночь.
На столе горели свечи, бросая на все золотистые отсветы. В быстро сгустившейся темноте они мерцали, придавая лицу Алана таинственность и романтичность, подчеркивая золото глаз, четкими тенями выделяя твердые линии скул, подбородка, губ.
Откинувшись на спинку кресла, Инесса любовалась Аланом Кембеллом. Этот человек был далек от развязного ловеласа, образ которого когда-то рисовало воображение Инессы. Его обаяние завораживало ее. Тонкое чувство юмора восхищало. Теперь она знала, что он любит лошадей и классическую музыку, что он находит творения Гауди в Барселоне достойными восхищения, но вместе с тем слишком претенциозными, что ему нравятся импрессионисты и Рубальдо Мерелло, о котором Инесса даже слыхом не слыхала…
Честно говоря, она начала подозревать, что могла бы провести остаток жизни, узнавая что-либо новое о нем…
Что, естественно, вовсе не означало, что она в него влюблена!
— Хотите еще вина? — спросил Алан, когда ужин был окончен.
— Нет, спасибо.
Хотя Инесса выпила совсем немного, она чувствовала шум в голове и была охвачена эмоциями, которые ей не хотелось усугублять.
— Вы дрожите, — заметил он, бросив на нее быстрый взгляд.
— Я немного замерзла, — солгала она. — Наверное, мне лучше пойти в дом. — Инесса сделала попытку улыбнуться, но ее губы с трудом повиновались ей. — И вообще, мне лучше было бы отправиться домой.
Несколько секунд Алан сидел не шевелясь. Его застывшее лицо ничего не выражало. Легкий бриз колебал пламя свечей и растрепал ему волосы.
Инесса не отрываясь смотрела на Алана. Неожиданно он взял ее руку и прижал к своей груди напротив сердца, заставив ощутить его биение.
Если бы он вел себя как всегда, у Инессы хватило бы сил преодолеть его магнетизм. Но она не могла сопротивляться этой нежности, этому необычному жесту, который словно являлся признанием его уязвимости. И чувства, которые она гнала прочь, вновь напомнили о себе.
Испугавшись своей слабости, Инесса покачала головой.
— Это плохая идея.
— Вы правы. Но вы сводите меня с ума — с тех самых пор, как я впервые увидел вас. Целуя вас, я словно оказываюсь в раю.
Алан смотрел ей в глаза, а казалось, будто заглядывал в душу. Потом он резко поднялся, в два шага преодолел разделяющее их расстояние и, бережно поставив Инессу на ноги, поцеловал ее — жадно и страстно.
Она мгновенно отозвалась на его прикосновение и вернула поцелуй, прекрасно зная, к чему это приведет…
— Инесса? — вопросительно произнес он, предоставляя ей право принять решение.
Она коснулась губами уголка его рта.
— Да.
Алан поднял ее на руки и направился к дому. Инесса откинула голову назад, любуясь усыпанным звездами небом. Она дрожала от желания, позабыв все на свете…
Оказавшись в спальне, Алан положил ее на кровать и опустился рядом с ней. Он осыпал ее страстными поцелуями, прогоняя все страхи. Ее руки скользнули по его груди, расстегивая рубашку. Алан рассмеялся и прижал Инессу к себе.
Его грудь вздымалась и опадала от напряженного дыхания. Инесса замерла, осознав, что он все еще держит себя в руках, контролируя свои желания. А ей хотелось, чтобы он потерял рассудок, отдавшись той страсти, которая сейчас безраздельно владела ею.