Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг)

И сказал он также:

[Тогда] сказал я ему: «Пожалей меня, уж
Брезжит утро в окошке».
И сказал он, удивясь: «Разве это [утро]?
Нет [иного] утра, кроме света вина».
Поднялся он к кувшину и заткнул горлышко его.
[Тогда] вернулась ночь, [окутанная] почерневшим покрывалом[2314].

И сказал он также:

Красное без смешения, желтое без смешения.
Словно не |вино] встречает тебя, а сияние солнца[2315].

И сказал он:

Словно огонь в [вине] пылающий,
Порой ты страшишься его, [а порой] опасаешься[2316].

И сказал он также:

Красное. Если бы развели его водой, то затмило бы
Свет очей[2317].

И сказал он также:

Исходит от него сияние, когда смешают его,
Словно серые [верблюды] бросаются вслед ифритам[2318],

/361/ И сказал он:

Выдержано оно в кувшине и позаимствовало
Свет раннего солнца и холод тьмы[2319].

И сказал он:

[Тогда] дозволил он мне пить вино, у которого видишь ты
Лучи, простирающиеся до самых высот[2320].

И сказал он:

Сказал он: «Раздобудь мне фонарь».
Сказал ты ему: «Подожди,
Станет тебе и мне фонарем свет [вина]».
Налил я в бутыль глоток [вина].
[И] было оно для нас до [самого] утра утром[2321]».

Сказал [сотрапезник ал-Мустакфи]: «У [Абу Нуваса] много описано в этом роде, в уподоблении огню и сравнении [со] светом, с превращением ночи [в] день и тьмы в свет, и это величайшая глубина описания и крайняя степень восхваления».

Сказал он: «Нет среди описаний цвета [вина] и света его ничего лучше описаний [Абу Нуваса], ибо нет ничего [сильнее] красотою нежели свет».

Сказал [Ибн ал-Вакил ал-Багдади]: И вселились [в] ал-Мустакфи радость, веселье и ликование [по поводу того], что было сказано: [Тогда] сказал он: «Горе тебе! Избавь меня от этого описания». Сказал [сотрапезник]: «Да, о господин мой».

Сказал 'Абдаллах б. Мухаммад ан-Наши': Оставил ал-Мустакфи вино, когда достался ему халифат, однако приказал он [в тот раз принести] его и призвал к питию его.

Когда пришло в упадок халифское [правление] ал-Мустакфи, стал он искать ал-Фадла б. ал-Муктадира, как предуведомили мы, по [причине] вражды, бывшей между ними из-за упомянутого нами и [из-за] прочего, о чем мы умолчали. [Тогда] бежал ал-Фадл. Передавали, что бежал он к Ахмаду б. Бувайху ад-Дайлами[2322] переодетым. Ахмад обошелся с ним хорошо и не выдал его. Когда же умер Тузун, вошел ад-Дайлами [в] Багдад[2323] и вышли из него тюрки, отправился он к Насир ад-Даула Абу Мухаммаду ал-Хасану б. 'Абдаллаху б. Хамдану. [Насир ад-Даула] и сын его дяди Абу 'Абдаллах б. Абу-л-'Ала' спустились [вниз по реке] с [ал-Фадлом б. ал-Муктадиром], и были между ним и между Ибн Бувайхом ад-Дайлами знаменитые битвы. Ад-Дайлами перешел на Западную сторону, и с ним ал-Мустакфи, а ал-Мути' прятался в Багдаде, и ал-Мустакфи /362/ искал его самым тщательным образом. [Тогда] остановился ал-Мустакфи в церкви, известной как Дурта[2324], на Западной стороне.

Упомянул Абу Исхак Ибрахим б. Исхак, известный как Ибн ал-Вакил, и мы предуведомили о положении его среди приближенных ал-Мустакфи. Он сказал: Был ал-Мустакфи постоянно испуганным, боявшимся, что ал-Мути' завладеет халифатом, [что] отдадут ему [халифат] и что будет он править им, как пожелает. И грудь [ал-Мустакфи] сжималась от этого. Жаловался он [на] это иногда упомянутым нами любимым своим сотрапезникам, и они воодушевляли его и принижали ал-Мути', пока [не] сказал он им однажды: «Возжаждал я, чтобы собрались мы в такой-то и такой-то день, дабы вспомнить различные яства и сказанное об этом людьми в стихах». [Тогда] договорился он с ними об этом. Когда [же] настал [тот] день и они пришли, повернулся [к ним] ал-Мустакфи и сказал: «Говорите, что приготовил каждый из вас». И сказал один из них: «Припомнились мне, о Повелитель Верующих, байты Ибн ал-Му'тазза, в которых описывает он корзину с солениями». И сказал [ал-Мустакфи]: «Говори». Сказал [сотрапезник]:

Наслаждайся двурукой корзиной, что принесли тебе.
Расставлены по краям ее чаши друг над другом.
В них различные блюда разложены рядами —
Красные и желтые, и нет в них порока.
В них засоленный тархун, задохшийся,
И красное соленье в них, и каперсы.
Отдало им цвет раннее солнце, и он принес его,
Словно [сам] он из солнечного света, пахучий.
В них майоран, и напротив него
Отборная гвоздика.
И соленый индийский гранат, и нет ему
По вкусу подобного, и нет в цвете его порока,
Словно мускус в благоухании его.
Острый он на вкус, и запах [его] — благоуханный.
И соленый дикий тимьян. Поистине, цвет его —
Цвет, [о] котором поведали нам мускус и смола,
И соленый чеснок. Едва увидишь его,
Почувствуешь запах его, к еде призывающий,
Словно в оливах темнота ночи.
Рядом с ними свитки вымоченной в уксусе рыбы.
Если посмотришь [на] лук, что в [этих чашах],
[То] он словно серебро, внутри которого — огонь.
/363/ И репа круглой формы,
Вкус ее смешивается со вкусом уксуса.
Словно белое в ней и красное, —
Дирхамы, среди которых разбросаны динары.
По краям [корзины] сверкает
Нам звезда светом зари.
Подобна она цветку сада, в который глядят
Полная луна, солнце, тьма и свет[2325].

2314

Там же. С. 105 (с вариантами).

2315

Там же. С. 77.

2316

Данные строки в Диван Аби Нувас отсутствуют.

2317

См.: Диван Аби Нувас. С. 8 (с вариантом).

2318

Данное стихотворение в Диван Аби Нувас отсутствует.

2319

Данное стихотворение в Диван Аби Нувас отсутствует; однако на С. 39 имеется стихотворение с близким смыслом, тем же размером и рифмуюшим словом.

2320

См.: Диван Аби Нувас. С. 2.

2321

Данное стихотворение в Диван Аби Нувас отсутствует.

2322

Ахмад б. Бувайх ад-Дайлами [Му'изз ад-Даула] (915—967) — средний из троих братьев-Буидов; полководец и государственный деятель. См. о нем: Zettersteen К. V. Mu'izzal-Dawla // EI¹. Bd. III. S. 761-762.

2323

Упоминаемое событие произошло в 945 г. См. об этом: Streck M. Baghdad // EI¹. Bd. 1. S. 589.

2324

Церковь Дурта в Багдаде — не церковь, а монастырь с одноименной церковью, находившийся напротив ворот Баб аш-Шаммасиййа. См.: Le Strange G. Baghdad. P. 118.

2325

Данное стихотворение в Диван Ибн ал-Му'тазз отсутствует.