Мы упомянули это известие из известий[206] о живших в древности персидских царях для того, чтобы было ведомо, что Абу Бакр ал-Хузали не придумал [этого] образа действия, [ибо] предшествовали ему в нем прочие.
Лучшим положением относительно царей является внимание им и получение от них. Греческие мудрецы говорили: «Долг того, к кому с речью обратился царь или обладающий главенством, — внимать всем своим сердцем, даже если и ведомо ему то, что слышит он от царя, словно [прежде] никогда не слышал этого, и проявить радость [по поводу] царской науки, [получаемой] от царя, и ликование [по поводу] его речи. В этом два дела. Одно из них — проявление [царедворцем] своей /282/ благовоспитанности, ибо он воздает царю должное почтением к его речи и удивлением ею, словно он [прежде] ее не слышал, и проявлением радости и [видимым] извлечением пользы из нее. [Ибо] душа более расположена и приближена к полезному научению, [получаемому] от царей, и к разговорам об этом, нежели к тому же, [позаимствованному] у простонародья и тому подобного».
Несколько знатоков известий, таких, как Ибн Да'б[207] и других, упомянули о подобном касательно Му'авии б. Абу Суфйана и Иазида б. Шаджары ар-Рухави[208]. Дело в том, что Ибн Шаджара однажды шел рядом с Му'авией, проявляя к нему почтение и внимая его беседе. Му'авия, оборотившись к нему, рассказывал о Джа-д'ан[209] — дне, наступившем для бану махзум и других курайшитов во времена великой войны, на которой погибло много людей — это [было] до ислама. Сказано, [что] это было до хиджры[210]. Абу Суфйан[211] обладал в [том деле] честью и первенством в верховенстве. Дело в том, что, когда обе стороны оказались на грани уничтожения, он поднялся на возвышенность, затем окликнул оба воинства и махнул рукавом. Оба войска разошлись, повинуясь его приказу. Му'авия был восхищен этим рассказом. В то время, как он повествовал его [Йазиду б. Шаджаре], а [тот] глядел на него, и их охватило наслаждение рассказчика и слушателя, в лоб Йазида б. Шаджары ударил шальной камень и разбил его до крови. Кровь потекла по его лицу, бороде, одежде и другому, но он не умерил внимания [к рассказу халифа]. [Тогда] Му'авия сказал ему: «Славен ты, о Ибн Шаджара! Разве ты не видишь, что случилось с тобой?» Сказал [Ибн Шаджара]: «Что это, о Повелитель Верующих?» Сказал [Му'авия]: «Это кровь, что течет по одежде твоей». Сказал [Ибн Шаджара]: «Да освобожу я тех, кем обладаю, если рассказ Повелителя Верующих не увлек меня так, что утопил мои мысли и заслонил от меня мое сердце, и я не почувствовал того, что случилось, пока не обратил на это мое внимание Повелитель Верующих». [Тогда] сказал Му'авия: «Несправедливо поступил с тобой тот, кто положил тебе жалование в тысячу и исключил тебя из [тех, кто получает] жалование сынов мухаджиров[212] и воинов, бывших с нами при Сиффине»[213].
Затем [Му'авия], продолжая идти, приказал [выдать Ибн Шаджаре] пятьсот тысяч дирхамов[214], а [также] увеличил его жалование на тысячу дирхамов и поставил его между кожей своей и одеждой своей.
/283/ Сказал некто из людей знания и вежества из [числа] составителей книг об этом и другом из того, что мы поведали о Му'авии и Ибн Шаджаре: «Если Ибн Шаджара [и] обманул Му'авию в этом, то Му'авия из тех, кого не обманешь. Об этом сказал древний:
Если же тупость Ибн Шаджары и его нечувствительность достигла [таких пределов], о каких говорил он сам, то не был он достойным награды в пятьсот тысяч и прибавки в тысячу к его жалованию. И не думаю я, что это скрылось от Му'авии».
Сказал ал-Мас'уди: Много говорили о том мудрецы и приказали примерно внимать и молчать. Я же преувеличил это. Они сказали [также]: «Беседа удается только благодаря хорошему пониманию». И сказали они: «Научись примерному вниманию [так же], как ты обучаешься красноречию». А примерное внимание — это [значит давать] время рассказчику, пока не завершится его речь.
Из правил установлений разговора: не урезать его, не торопиться и не делать тому подобного, включать [в разговор только] то, что способствует его течению, чтобы одна часть беседы была связана с другой в соответствии с тем, как сказано в пословице: «Разговор — что дорога», имея в виду разветвление и разрастание беседы от одного корня к многочисленным различным предметам, поскольку вся жизнь [заключается] в приятном собеседнике. Сказал [некий] человек: «[Клянусь] Аллахом, как скучна беседа!» [Тогда] сказал слушающий: «Скуку навевает старое, а не беседа».
206
207
Ибн Да'б, 'Иса — знаменитый собиратель преданий и стихотворений; происходил из племени кинана, жил в Басре. См. о нем:
208
Йазид б. Шаджара ар-Рухави (ум. 678) — таби' (ученик последователей пророка Мухаммада). См. о нем:
209
Джад'ан — по всей видимости, имеется в виду Йаум 'Указ, предание о столкновении курайшитов с бедуинами из племен кайс и кинана во время ярмарки в 'Указе. См. об этом:
210
Хиджра — исход пророка Мухаммада из Мекки в Медину, с которого начинается мусульманское летосчисление; согласно мусульманской традиции, произошла между 8 и 21 или 24 сентября 622 г.; исходным для мусульманского летосчисления принят не день переселения Мухаммада в Медину, а первое число первого месяца того же года (1 мухаррама), которое приходится на 16 июля 622 г. См. об этом подробнее:
211
Абу Суфйан [б. Харб б. Умаййа] — видный мекканский купец из клана 'абд шамс (бану умаййа) племени курайш; первоначально противник Мухаммада, принявший впоследствии ислам; отец первого омейядского халифа Му'авии. См. о нем:
212
Сыны мухаджиров — потомки первых мусульман, совершивших вместе с пророком Мухаммадом хиджру из Мекки в Медину. См.:
213
Сиффин — место недалеко от правого берега Евфрата, западнее Ракки, где в 657 г. произошла битва между сторонниками 'Али б. Абу Талиба и Му'авии. См.:
214
Дирхам — арабо-мусульманская серебряная монета, весившая во времена ал-Мас'уди 2,97 г. См.: