Моя просьба осталась без ответа и привела к противоположному эффекту, на который я надеялась. Его темп и давление увеличиваются, единственное, что сдерживает мой оргазм, это моя чистая воля.
Черт. Черт. Черт.
— Я думаю, что это может быть для меня действительно хорошей возможностью, и я могу многому научиться у Брана…
Положив руки на ткань платья, я взлетаю из-за стола и прочь от безжалостной руки Астор. Совершенно растерянная, я, затаив дыхание, извиняюсь перед Калланом за то, что так грубо прервала его.
— Извините, я… я на минутку, — бросив краткий взгляд на самодовольное лицо Астора, я выбегаю из комнаты, прежде чем кто-нибудь успеет сказать что-нибудь еще.
13
Астор
— Я пойду выберу из погреба еще одну бутылку вина, — объясняю я, снимая с колен салфетку и отталкиваясь от стола.
Инди вместе со своей жадной пиздой где-то прячутся от меня. Я хочу злиться на нее за то, что она ушла прежде, чем я смог заставить ее кончить, но тот факт, что теперь я могу выследить ее, как будто она моя добыча, меня волнует.
Джун стучит по почти пустому стакану.
— Будь добрым и возьми еще одну бутылку каберне, пока ты там, Астор.
Единственная причина, по которой я все еще терплю присутствие Джун, — это Каллан. Независимо от того, насколько сильна моя неприязнь к ней, она всегда будет матерью Каллана. И поэтому она навсегда останется постоянным бременем в моей жизни. Это был ее грандиозный план двадцать три года назад, когда она забеременела нашим сыном. Это была самая старая пьеса в книгах, и я все равно каким-то образом стал ее жертвой.
Я никогда не буду сожалеть о существовании моего сына, но буду сожалеть о том, как это произошло, до конца своих дней.
Хотя больше всего я сожалею о том, что позволил отцу убедить меня жениться на коварной женщине. У Бэйнов есть имидж, который нужно поддерживать, и внебрачный ребенок — это не то, за что он бы выступал. Только когда он был насильно отстранен от власти, остыл и умер, я развелся с Джун. Наш брак распался всего через три года, и ни разу за эти три года моя неприязнь к ней не ослабела. Спустя два десятилетия я наслаждаюсь ее обществом еще меньше.
Я мог бы признать тот факт, что она разговаривала со мной, но мне гораздо приятнее просто полностью ее игнорировать. Тот факт, что мое пренебрежение к ее присутствию безмерно раздражает ее, только делает это еще более сладким.
Инди отчаянно пыталась уйти от меня. Убежище ее новой спальни было бы слишком далеко, чтобы ее измученный мозг мог подумать о том, чтобы добежать до нее. Она будет искать гораздо более близкое и доступное убежище.
Подошвы моих туфель стучат по паркетному полу, пока я прохожу через парадный вход и коридор, в котором находится мой офис. Я довольно хорошо предугадываю ее действия, но были моменты, когда она меня удивляла. Как вчера на палубе, где она с энтузиазмом подавилась моим членом. В итоге мое наказание принесло ей больше удовольствия, чем я предполагал.
Проходя мимо закрытой двери одной из ванных комнат, я останавливаюсь, когда слышу шум льющейся воды. Моя ухмылка мгновенная, и предвкушение пронзает меня, как пуля.
Нашёл тебя, красотка.
Мои костяшки пальцев стучатся по двери.
Кран выключается, и следует короткая пауза, прежде чем голос доносится из-за деревянной двери.
— Минуточку.
У нас нет ни минуты. Если Каллан или Джун решат покинуть официальную столовую, мне зададут вопросы, на которые мне не хочется отвечать.
Я ничего не говорю, вместо этого стучу еще раз.
Она вздыхает от разочарования, прежде чем ее шаги проходят через комнату. От звука поворота замка кровь прилила к моему члену. Окончательно. Дверь открывается не более чем на дюйм, прежде чем я проталкиваюсь в ванную.
Глаза Инди расширяются, губы приоткрываются, ее крик едва успевает замолчать, когда моя рука зажимает ей рот. Я снова закрываю дверь и запираю нас внутри.
— На этот раз некуда бежать, Инди, — рычу я рядом с ее лицом, толкая ее до тех пор, пока она не ударяется спиной о мраморный туалетный столик. — Ты заперта здесь со мной и останешься здесь, пока я не насытюсь.
Она пытается говорить за моей рукой.
— Шшш, — воркую я, убирая пряди ее волос с ее лица. — Мы не хотим, чтобы нас кто-то подслушивал, не так ли? Ты умно решила не носить трусики, так что на этот раз мне нечем тебя затыкать. Если ты будешь слишком громкой, я в тебе очень разочаруюсь.
Ее дыхание ускоряется, грудь выпирает из-под белого сарафана. Она нервничает из-за того, что заперта здесь со мной, но ее расширяющиеся зрачки и то, как она выгибается ко мне, выдают ее готовность.