— Вот, что чувствуют те, у кого есть крылья… — сказала про себя Гладерика. — Спасибо тебе, Саша… За то, что дал мне эти крылья. Спасибо, Саша!
Настала пора снижаться. Девушка осмотрела панель приборов и, удостоверившись в норме показателей, потянула рычаг вправо. Почувствовав крен, по указанию инструкторов она повернула голову в сторону земли, попутно оттягивая рычаг от себя. Вновь задрожали рули высоты. Аэроплан, доселе не видевший солнца за облаками, яростно сопротивлялся мощной стихии ветра. Вибрация нарастала. Гладерика заметила это, но, будучи сконцентрированной на снижении, списала это на работу элеронов. Оттянув рычаг ещё немного, девушка начала выравнивать аэроплан…
Внезапный толчок чуть не расшиб Гладерике лицо о приборную панель. К счастью, приложилась она лишь щекой, отделавшись ушибом. Она посмотрела на мотор, звук которого из равномерного шума превратился в то нарастающий, то затихающий гул. Из его выхлопной трубы с резкими хлопками вырывался язык пламени. Гладерика почувствовала, как её лицо мигом покрылось потом. Однако об этом явлении её предупреждали. Инструкции к действиям в чрезвычайных ситуациях она максимально чётко выучила до полёта. Переключив тумблер, лётчик потянула рычаг на себя. Мотор закашлял, захрипел, пламя прекратилось. Лопасти поддались набегающим потокам. Гладерика тотчас нажала на кнопку рации.
— Роман Иванович! «Эдельвейс»! Приём!
— «Аурус», Роман Иванович на связи.
— Внештатная ситуация. Предположительно — помпаж. Эшелон — два-два.
— «Аурус», сохраняй спокойствие. Держи курс ровно, избегай сваливания. Продолжай снижение по плану.
Из-под радиопомех Гладерика расслышала какой-то шум и стук. Вскоре до неё донёсся голос Александра:
— «Аурус»… Гладерика! «Эдельвейс» на связи. Доложи о самочувствии.
— Самочувствие в норме.
— Давление?
— В норме.
— Принято, — отрезал он. — Следуй инструкциям Романа Ивановича. Помпаж исправляется повторным запуском мотора. Попробуй дёрнуть ручку стартера.
Гладерика потянулась к рычагу под сиденьем. Однако даже после десятка вращений мотор не завёлся.
— Не работает, — доложила она.
— Не переживай, в крайнем случае аэроплан рассчитан на приземление без мотора. В таком случае след… — на этом моменте помехи полностью заглушили голос Александра.
— «Эдельвейс», Саша, приём, — сказала Гладерика в шипящую рацию.
Бесполезно. Связь оказалась прерванной. Запросив ответ ещё пару раз, девушка поняла, что дело безнадёжно.
— Чёрт!.. — выругалась девушка. — Надо садиться. Без мотора…
Внезапно «Идиллия» резко накренилась под напором бокового ветра. Гладерика машинально дёрнула рычаг в противоположную от крена сторону. Послышался треск и хруст разрывающегося полотна. Теперь девушка почувствовала первородный, поистине животный страх. Оглянувшись на крылья, она оторопела: лоскутки тканевой обшивки неистово болтались на ветру, а сквозь оголённый деревянный каркас виднелся обрывок троса. Аэроплан потерял управляемость и стал неистовыми толчками лететь в бездонную пропасть, ловя малейшие колебания воздуха, кои теперь стали для него словно барьерами и плотными заслонами…
Глава 1. Путь мечтателей
— Что за ерунда? Пойдём уже, хватит здесь торчать!
Неожиданный возглас разбудил задремавшего за партой юношу. Тот вздрогнул, а затем, оглянувшись вокруг, забавной физиономией уставился на нарушителя его спокойствия.
— Ха-ха-ха, какая у тебя всё-таки смешная рожа! — засмеялся он, подойдя к нему. — Вставай, на прогулку опоздаешь.
— Коля? Чего тебе нужно? Какую ещё прогулку? Разве уже вечер?
— Седьмой час пошёл, ей-богу. Забился, как плесень, в глубокую каморку, света белого не видишь — разве так должен выглядеть образцовый столичный студент?
— Ради Бога, оставь меня в покое, — проговорил сонный юноша, протирая глаза. — Я зачитался трудом Лилиенталя и незаметно задремал.
— Неужто настолько скучное чтиво?
— Наоборот, Коля. Впрочем, вряд ли сия наука будет тебе интересна. Можешь не звать на прогулку. И так знаю, что это будет скучнейший вечер со смолянками.
— Ошибаешься, брат, — ответил ему Николай. — Это будет преинтереснейший вечер. Да, мы пригласили благородных девиц, однако совсем не для того, о чём ты можешь помышлять. Ваня Орлов будет демонстрировать работающую модель субмарины, о которой он вычитал в «Двадцати тысячах лье» Жюля Верна.
— Неужто ему это удалось выполнить? — с удивлением и некоторым недоверием спросил юноша.