— Итак, мы знаем, что на птицу при полёте действует несколько сил: сила тяготения, сила тяги, подъёмная сила и, наконец, сила сопротивления воздуха. Здесь мы приблизились к очень важной части полёта. Глядите сами, — сказал Александр Фёдорович, изобразив на доске от центра птицы ещё одну стрелку, ведущую влево. — Сопротивление воздуха может очень ощутимо затормозить тело, летящее в небесном пространстве. К примеру, когда из безграничного космоса до нас долетает некое небесное тело, что мы ныне называем «метеорами», оно практически полностью сгорит в нашей атмосфере, ведь его скорость просто колоссальна — следовательно, так же колоссально и сопротивление, а равно и трение с воздухом. Тело раскаляется, плавится, теряет массу и скорость, долетая до поверхности Земли маленьким камнем, коих, как считают учёные, на нашей планете бесчисленные множества. Эта сила огромна, и тем она ощутимее, чем быстрее движется тело. Полностью избежать её влияния не получится, однако можно уменьшить её последствия для тела. Все тела летающих птиц похожи на веретено, а их перья столь гладки, что воздушный поток не сталкивается ни с одним препятствием, попросту огибая туловище.
Все трое — Александр, Ваня и Коля — заинтересованно слушали его. Первые двое старались усердно записывать каждый факт.
— И вот теперь мы подошли к самому главному: как использовать полученные знания на пользу нам, людям? Ответ на это уже дала инженерия: нужно лишь построить достаточно лёгкую и сильную машину, чтобы та смогла поднять в воздух человека. Попросту говоря, нам нужны аэропланы. Взгляните, господа, на тот плакат, что повесил я вам в начале лекции, — указал рукой он на чертёж. — Именно так я представляю, как будет выглядеть первый отечественный летательный аппарат.
Александр присмотрелся к рисунку. Аэроплан представлял собой длинный фюзеляж наподобие каяка, к которому с двух сторон были прикреплены огромные крылья прямоугольной формы. Чертёж впечатлил его, хотя он и отличался от его разработок. Все остальные студенты с интересом разглядывали рисунок.
— Наши французские, английские и немецкие друзья уже вовсю занимаются разработками подобных летающих машин. Нам не следует отставать от них. Целью моей лекции было рассказать вам о полёте. Надеюсь, я смог вас заинтересовать, уважаемые господа. В течение всего дня я буду находиться у вас в университете, общаясь с преподавателями. Вы можете подходить ко мне и задавать различные вопросы. На сим же я с вами попрощаюсь. Спасибо за внимание, — закончил свою речь Можайский. — Любите небо, господа! Полетели птицы — полетим и мы.
Студенты встали и, проводив Александра Фёдоровича аплодисментами, стали собираться. Собрались и Александр с Колей и Ваней.
— Не знаю, как вам, — сказал Николай, — но мне лекция показалась скучной. Я наслушался о подъёмной силе и сопротивлении воздуха от Саши.
— Как ни странно, но мне было интересно послушать о том, что я и так знаю, — сказал Александр. — Кстати, Ваня, что за дело у тебя к Можайскому может быть?
Ваня пожал плечами.
— Ума не приложу. Александр Фёдорович является меценатом эскадрильи «Золотые крылья», куда настойчиво с моей помощью рвалась моя двоюродная сестричка.
— Какие же связи у тебя с эскадрильей? — спросил Коля.
— Самые прямые. Мой отец очень дружен с Романом Ивановичем Корниловым — тамошним командиром. Я регулярно получаю от него самые различные новости, а с недавних пор командование эскадрильи занято набором новых воздухоплавателей и инженеров.
После этих слов Александр осознал, что сейчас — самое время испытать удачу. Какое-то чувство гордости и бывшего соперничества всё ещё не давали ему сделать это, но чем дальше секунды уходили от сказанной Ваней Орловым фразы, тем меньше шансов, думалось юноше, оставалось у него.
— Ваня, раз уж тебя вызывают… — начал он, — не можешь ли ты замолвить за меня словечко?
— Хочешь в «Золотые крылья»? — улыбнулся Ваня. — Я ещё не знаю, зачем меня вызывают.
— Признайся, ты тоже просился туда. К тому же, тебя возьмут с большей охотой только лишь по праву рождения.
— Не надо здесь рассказывать эти сказки. В нашем современном обществе человека ценят не за происхождение, а за его достижения. Я скажу тебе так: если в нашей беседе речь зайдёт об эскадрилье, я упомяну тебя.
— Спасибо тебе большое, — склонил голову Александр, внешне оставаясь спокойным. В его сердце же поселилась то жгучее ожидание чего-то приятного и захватывающего, а вместе с этим, хоть ещё ничего не было решено, — и надежда.