— Видите ли, — продолжил он, — для того, что бы восстановить дело отца мне понадобиться… помощь.
— Ах, ну, да, ну, да, — кивнул головой Валленштейн. И Нил внезапно увидел в обращенных не него, слегка прищуренных глазах какой-то странный блеск. Так охотник смотрит на будущую добычу, оценивая, куда лучше выстрелить: в голову, или в сердце. Если в сердце, то испортишь ценную шкурку, а если в лоб, не сможешь потом повесить голову трофея над камином…
— А твое решение, уйти из флота, оно окончательное, — внезапно спросил отец Габи, — То есть, я хочу сказать, что по-моему, официально об этом ничего не сообщалось.
— Так решило командование, — отозвался Нил, — престиж флота и так пострадал, из-за этой истории с судом, а если бы я сразу же ушел, хлопнув дверью…
— Понимаю, ну надеюсь, ты не очень расстроился из-за этой задержки?
— Нет, конечно! — усмехнулся Нил, — ведь она обошлась флоту в кругленькую сумму!
— Ах вот оно что! — улыбнулся в ответ его собеседник. И Нил внезапно понял, что это его замечание почему-то очень обрадовало господина Валленштейна.
А отец Габи и в самом деле обрадовался. Ведь все, что сказал ему Нил не только не мешало его планам, но еще и подтверждало правильность сделанного выбора. 'Итак, — размышлял господин фон Валленштейн, — что мы имеем? Мальчик умело может использовать неожиданные обстоятельства с выгодой для себя. Насколько мне известно, мало кто уходил из флота прихватив с собой 'кругленькую сумму'. Ко всему прочему, он умудрился не просто уйти, а уйти так, что бы иметь возможность в любой момент вернуться! Да, с такими задатками, у него пожалуй получиться 'реанимировать дело отца', особенно если ему чуть-чуть помочь! Черт возьми! Габи должна быть счастлива! Какого мужа я для нее нашел! Или она нашла? Но в любом случае если я сейчас не поставлю Нилу это маленькое условие… Ведь он, кажется, просил о помощи? Что ж поможем! Но и себя не забудем!'
— Вот что, — господин фон Валленштейн, — решительно встал и прошелся по комнате, — позволь говорить с тобой откровенно! Ты собираешься уйти из флота и заняться семейным бизнесом. Я правильно тебя понял?
— Да, сэр.
— Но ты прекрасно понимаешь, что тебе понадобиться помощь.
— Да.
— Ты уже просил об этом кого-нибудь?
— Э-э, нет, — на мгновение запнулся Нил, — вообще-то я не уверен, что кто-нибудь согласиться помочь…
— И ты прав, — кивнул ему Валленштейн, — этот бизнес уже давно поделен и все роли распределены. Никто не захочет рисковать своим состоянием и своими связями ради чужого человека, — господин Валленштейн на мгновение остановился, сделав не большую, но многозначительную паузу, а затем, подчеркнуто медленно произнес, — На такой риск можно пойти только ради родственника. Например зятя…
Нил от неожиданности распахнул глаза, в недоумении уставившись на своего собеседника. Ему показалось, что он ослышался, или что-то не так понял. Но его сомнения тут же были развеяны.
— Ты ведь еще не женат? — спросил господин фон Валленштейн, — И кроме того чуть ли не с пеленок знаешь Габи.
— Э-э, подождите, — пораженно мотнул головой Нил, пытаясь хоть на минуту привести в порядок мысли, — Я правильно вас понял? Вы хотите, чтобы я женился на Габи?
— Именно! — улыбнулся ему в ответ Валленштейн, — Думаю, для тебя не секрет, что она уже давно в тебя влюблена. Ну, а я готов пойти на все ради счастья своей дочери! Подумай! — начал он уговаривать Нила, — Она — моя единственная наследница, и кроме того, если вы поженитесь, я смогу легко помочь тебе! Ведь тогда все вложенные деньги останутся в семье!
— А если я не соглашусь? — резко перебил его Нил, — Вы не станете мне помогать?
— Нет! — также решительно ответил фон Валленштейн, — Чего ради?!
— Ну, что ж, — кивнул Нил, — я могу подумать? В конце концов такие решения нельзя принимать в течение нескольких минут.
— Конечно-конечно, — вновь улыбнувшись и каким-то чудом став похожим на доброго дядюшку, отозвался господин фон Валленштейн, — ты абсолютно прав! — протянул он для пожатия руку, — но в любом случае, что бы ты не решил, надеюсь, это не помешает нашим отношениям?
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил на рукопожатие Нил, после чего как можно быстрее покинул кабинет.
Даже толком не заметив со вкусом подобранной элегантной мебели, Нил задумчиво окинул взглядом комнату и сел в удобное глубокое кресло с высокой спинкой, стоящее напротив открытого окна. Он размышлял о том, что ему теперь делать после предложения, если не сказать, ультиматума, господина фон Валленштейна. Самым странным во всем этом было то, что в глубине души Нил чувствовал, что готов принять его. И только одна мысль не давала ему покоя: правильно ли он поступает?