Выбрать главу

Следующей вызвали Анжелу, и тут Нил понял, что окончательно пропал. Впрочем, он уже давно этого ожидал. Анжела выглядела не столько красивой, сколько стервозной. Дав клятву говорить правду и только правду, она тут же громким четким голосом заявила, что не только рассказала Нилу о своем репортаже, но и показала, предупредив, что 'Малышка' бросила ее на М — 2 именно из-за этого репортажа.

— Не могли бы вы припомнить, что именно ответил вам на это господин фон Вальтер? — вежливо спросил у нее прокурор.

— О-он сказал, что плевать хотел на эти глупые приказы и ничего не боится. И если я только соглашусь, он готов за неделю доставить меня на Землю.

Нил, наблюдая за ней, не сдержавшись, фыркнул.

— Хотите пощекотать ей нервы? — спросил он у адвоката.

Молоденький офицер непонимающе уставился на него.

— Поинтересуйтесь у нее, где и когда она показала мне свой репортаж.

— Н-на 'Кентавре' вечером накануне вылета, — последовал неуверенный ответ Анжелы.

Нил, приподняв бровь, взглянул на адвоката:

— Журнал, — многозначительно прошептал он.

Несколько мгновений тот не мог ничего понять, но потом словно расцвел.

— Будьте добры, поищите пожалуйста в корабельном журнале подтверждение этого, — попросил адвокат, одного из помощников прокурора, отвечающего за вещественные доказательства.

Тотчас посреди зала включилось голографическое изображение журнала охраны. В самом деле, ведь 'Кентавр' был военным кораблем, а это значит, что если на его палубы подымался кто-то из посторонних, это должно было фиксироваться вплоть до секунды. Кто пришел? Зачем? Как долго пробыл на корабле? Чем там занимался? В присутствии кого? И так далее и тому подобное. Анжела взошла на 'Кентавр' за пять минут до вылета. За это время она вряд ли успела бы дойти до мостика, не говоря уже о том, чтобы показать Нилу тридцатиминутный репортаж. Адвокат довольно вздохнул: похоже, ему удастся вытащить фон Вальтера из этой переделки.

Анжела позеленела. Прокурор побледнел, потом покраснел, а потом разразился длинной тирадой, ухватившись за тот факт, что дежурным офицером в день перед вылетом 'Кентавра' с М — 2, был Льюис, который проходит по делу как соучастник Нила. А это значит, что он вполне мог и не сделать отметки о приходе Анжелы на корабль, по просьбе, или по приказу Нила. Анжела, недолго думая, ухватилась за это объяснение, заявив, что действительно не помнит никого на посту, кто бы отметил ее приход. И хотя это было явной ложь все вокруг промолчали, сделав вид, что поверили.

Оживившиеся было репортеры вновь приуныли — надо же такой хороший репортаж потерян: 'Невеста фон Вальтера пыталась засадить его в тюрьму, давая ложные показания!'. Адвокат Нила тоже потерял веру в успех, хотя и заявил, что подозрения прокурора недоказуемы. Дальше все пошло еще хуже. Анжела, покопавшись в своем воображении, рассказала, как Нил помог ей незаметно покинуть 'Кентавр' после прибытия на Землю, и как он нажимал на нее, требуя назвать день свадьбы.

После этого для дачи показаний вызвали Нила.

— Клянетесь ли вы говорить правду и только правду и ничего кроме правды?

— Клянусь! — подняв правую руку ответил Нил на традиционный вопрос.

И сразу же на него буквально набросился прокурор Денис Лившиц:

— Вы — Нил Илларион фон Вальтер?

— Да.

— Ваша семья около десяти лет назад входила в двадцатку самых богатых и влиятельных семей в Солнечной Системе?

— Да, но…

— Вы закончили академию ВКС менее трех месяцев назад?

— Да.

— И сразу же получили назначение на 'Кентавр' — один из лучших кораблей военно-космических сил?

— Да, но…

— И менее чем за три недели на корабле смогли получить повышение, которого обычные кадеты ждут около года?

— Да, — отрывисто произнес Нил. Он, кажется, понял чего добивается обвинитель: ему нужно выставить Нила этаким избалованным богатеньким бездельником, который привык получать все что угодно, не ударив палец о палец.

— А поступить в академию вам помог Альберт Форест, который тогда был ее ректором?

— Нет.

— Нет?! — 'жутко удивился' Денис Лившиц, — Но разве он не является старым другом вашей семьи?

— Да, но…

— Прекрасно. Прекрасно, — довольно улыбнулся обвинитель, — как же вы тогда можете утверждать что он не помог вам?