Из того, что стояло на столе, Мишико съела только немного овощей и маленькую чашечку риса. Затем поставила чашку, аккуратно положила палочкипалочки, сложенные вместе на чашку, поднялась и подошла к открытому окну. Виктория стала зажигать свечи в комнате. Солнце уже село, тьма растворяло снег в своем чреве, снежинки теперь могли сверкать всей своей красотой только при свете фонарей, загорающихся по всему городу. Мишико протянула руки, невидимые снежинки нежно падали на теплые ладони и тут же превращались в капельки поды. То самое время...
- Пора!
Мишико опустила руки и посмотрела через плечо на Викторию.
- Долг ждет, Желтый Лист!
В главном саду клана стоит огромное дерево Накт. Ему уже почти полторы тысячи лет. Оно помнит все поколения Желтого Листа, помнит поражения и победы. Под обширной кроной между корнями располагается мраморный монумент со словами того, кто основал клан. Он оставил напутствие всемвсем, кто будет после него, он напоминал всем, что есть Желты Лист... Его прошлое дух чувствовалсяось в словах.
Основатель клана убийц Желтого Листа был монахом... В сорок пятый осенний день, когда желтые листья, что росли на дереве весь год начинают опадать. В этот день весь клан собирается в саду, чтобы почтить память учителя и наблюдать, как падает первый желтый лист в этом году. Виктория сняла с Мишико кимоно. Черный костюмЧерный костюм, расшитый золотыми узорамизолотыми узорами, ложился как влитой: брюки, рубашка, плащ. Виктория передвигалась бесшумно, бесшумно надевала черный плащ, застегивала пуговицы, поправила воротник у рубашки, пояс с золотой пряжкой на брюках. Проверила, чтобы все сидело идеально. Только потом, на специальные крепежи на ремне сзади прикрепила два кинжала в золотых ажурных ножнах. Такие ножи выдавались всем, кто прошел последнее испытание, чтобы стать полноправным убийцей клана Желтого листа. Ажурные ножны ручной работы. Два изогнутых клинка с золотыми узорами и только рукояти клинков были отточенным из простымого камнемя и совсем чуть-, чуть украшены резьбой.й... Мишико села на колени и Виктория также бесшумно, не проронив ни слова, занялась ее прической. Волосы Мишико являлись чем-то особенным, в клане Желтого Лита все другие девушки носили либо коротко остриженные волосы, либо немного достающие до плеч, длиннее просто не разрешалось. Только Мишико могла почему-то носить волосы, спадающие отросшие почти до пола, и никто не смотрел на нее коса. Виктория натянула и подняла золотые локоны луны сантиметров на десять, поставив их небольшой гребень, словно полураскрытый веер, закрепила их черным ободом. Потом отпустила золотой водопад. Волосы растеклись по полу золотой пенойрекой. Тьма несчаднонещадно поглощала все то, что осталось от света ушедшего дня, становясь все густей. Свет от фонарей сжимался и освещал все меньше пространства. Идеальная ночь. И луну сегодня заволокли тучи, так что свет от серебряного диска не мог выступить против темноты...
Это была обыкновенная рванная тряпка, но значила она на много больше, на ряду с ножами, чем все остальное. Виктория сняла с лица Мишико маску из дерева каппа и медленно обмотала этой тряпкой голову убийцы, оставив два узких отверстия для глаз... Все убийцы клана насилии такие рваные повязки. Их основатель, когда его судьба распорядилось по иномупо-иному и деревянные четки упали в грязь, в руке появился нож, а одеяния окрасились в черный, он обмотал себе голову простой черной тряпкой, что вырвал из одежды... История никогда останется в секретене расскажет, как простой монах стал убийцей и почему его руки окрасились кровью. Но все чем он был вырезано в словах на мраморной плите, под деревом Накт, где он проснулся на следующее утро.
- Долг завет, Желтый Лист, - еще раз произнесла Виктория, когда закончила.
Встала и склонилась в очень низком и почтительном поклоне. Мишико еще некоторое время смотрела на себя в зеркало. Словно она была другая, в зеркале расплывалась тьма, и тьма же смотрела на нее через прорези для глаз. Она всегда пугалась, когда видела себя такую, а в душе чувства метались.
- Кто мы, Виктория? - повернулась Мишика к ней и спросила словами полными любви и отчаяния.
- Никто! - сразу же последовал твердый ответ, сила его твердости оглушила Мишико.
Она еще раз посмотрела в зеркало, тьма все еще была там. Мишико подняла руку и коснулась кончиками пальцев краев порванной тряпицы. Тьма будто среагировала на ее прикосновение и Мишико показалась, что она потеряла контроль над телом, а когда очнулась, пальцы были погружены еще глубже во тьму повязки, касались щеки, она даже повернула голову, чтобы ощутить прикосновение пальцев. А тьма продолжала смотреть на нее, сквозь прорези для глаз... Мишико рванулась с места, и исчезла в ночи за распахнутым окном, бесшумно, Виктория почувствовала только лишь как распахнулись ставни.
Черная черепица городских зданий лишь легонько сдвигалась с места, на которое была положена изначально, под поступью бегущей Мишико. Снежинки скользили мимо, а когда касались одежды, в этот миг все замирало, и звенящею тишину ночи наполнял звук бьющегося хрусталя. Этот, слушаемый только ее уху звук наполнял все пространство вокруг нее, а затем ветер, словно играя на осколках деревянными палочками печальную мелодию ее мыслей, уносил его с собой в темноту. Тьма поглощала уносившиеся звуки, они становились все тише и где-то позади умолкали. Мишико вспомнила слова Виктории, вспомнила чему ее учили. Мечтам их не суждено сбыться. Глупо! Глупо! Глупо! Из золотой клетки ей не вырваться. Так что остался только долг Желтого Листа и одно движение...
Убить. Она резко остановилась у края крыши, ухватившись рукой за вырезанную из цельного куска дерева фигуру дракона. До цитадели "Сияния Ветра" оставалось недалеко, но что-то явно было не так. Но что? Она не могла пока понять. Шестое чувство шептало непонятные предостережения. Глаза Мишико сузились, она присела и уставилась на дома, улицы, людей, что стояли между ней и цитаделью. Что-то было не так! Мишико скользнула по черепице в низ с круши и спрыгнув на мощеный переулок между домами присела. В нескольких метрах впереди деревянная решетка отделяла ее от основной улицы. Свет от фонарей проникал через решетку и отражался белыми, ровными полосками на снегу во тьме переулка. Обернулась и увидела, что позади в переулке, что потом разветвляется, пусто. В домах горел дрожащий свет очага, бросающий тусклые силуэты через закрытые ставни. Никого, еще раз подчеркнула для себя Мишико, но все-таки что-то ее беспокоило. Она выпрямилась. Она знала, чточто, если здесь кто-то есть и она сделает хоть шаг, снег выдаст ее. Мишико неслышно оттолкнуласьнеслышно оттолкнулась, подняв в воздух спящие снежинки под ногами, также неслышно коснулась ногами стены ближайшего дома и опять оттолкнуласьопять оттолкнулась, перескочив на другой дом, но выше и зацепилась рукой за резной парапет. Свободная руга уже тянулась за клинком. Ощущения чужого присутствия усилилось. Это там за поворотом, в следующем переулке, чувствовала Мишико. Она неслышно прыгнула к краю дома. Золотые струи своих волос согнула и положила себе на плечи. Тьма надежно скрывала ее присутствия, она чувствовала это. Мишико не спеша заглянула за угол.
В конце переулка, который заканчивался выходом на большую улицу на снегу сидел, положив голову на колени, нищий в обрывках тряпичного плаща. С виду он спал, спина мерно поднимала и опускалась. Иногда он вздрагивал и еще сильнее закутывался в плащ, натягивал на замерзающие уши вязанную шапочку. МишикиМишико продолжала смотреть за ним, внимательно присматриваясь к каждому движению. Это был простой нищий!? И ей не о чем волноваться!? Духи здесь... Послышались ей свои собственные слова. Она не могла понять наверняка. Шестое чувство указывало на него. Мишико ждала, пока он поднимет голову, и она хоть чуть-чуть, но хотела заглянуть в его глаза. "Они не знаютзнают, что мы здесь!?", подумала Мишико. "Но знаю, чувства всерьез настраиваются, когда ты знаешь что-то наверняка! А так это просто подозрения!" Она не стала дожидаться, пока этот нищий соизволит поднять голову, скользнула, словно тень, через переулок на другой дом и понеслась дальше, перескакивая с дома на дом. Ее чувства еще много раз подсказывали ей об опасности, Мишико обходила их все стороной, так, что путь до цитадели "Сияния ветра" занял больше времени, чем она планировала. Понимала, что график действий уже разбит и Виктории придется теперь ждать ее в условленном месте дольше, пока весит ночь, а когда утром свет распорет утробу тьмы, Виктория уйдет, но Мишико не торопилась.