Белая ткань в рубчик буквально прилипла к его телу и к заметным кубикам пресса, заставив меня прикусить губу. Затем, я вполне насладилась его великолепными чертами, его высоким ростом, полуулыбкой, скрывающей белые зубы за пухлыми губами.
Но он улыбался не мне. Я даже не уверена, что он вообще меня заметил. Он улыбался им, тем, с которыми он разговаривает. Двое из них должно быть его братья, либо они даже тройняшки, учитывая, что они здесь на собрании. Они не одинаковые на вид, но похожи. Каждый мог быть уверен в том, что сможет заполучить любую девушку в этом мире, но каким-то образом, создается впечатление, что им все равно.
О, это не так.
В окружении парней я нервничаю. Поэтому, чтобы занять руки, когда я понимаю, что они не собираются сидеть в другом конце ряда, а наоборот, рядом со мной, я запихиваю в сумочку изобилие документов, которые собрала сегодня.
Затем он поднимает глаза, и его улыбка, напоминающая хочу-от-тебя-детей, околдовывает меня.
На мгновение я удивилась, что он вспомнил меня с костра, но он не мог.
Наверняка у него было двадцать или тридцать девушек, которые упали к нему на колени после того.
Я улыбнулась, но это ощущалось странно, как будто я постоянно думала о том, как выглядит мое лицо при этом. Он все еще продолжал идти, и я начала думать, что он заметил меня прежде чем я это осознала. На самом деле, я удивилась, что он заметил меня, а потом решил подойти.
Не говори ничего тупого, Блу. Это просто парни. Да, они очень-очень крутые парни, но тем не менее парни.
Я сказала себе, что не посмотрю вверх, когда он остановится возле меня, но это будет еще более неловко чем не посмотреть вообще. Поэтому я решила использовать шанс, лишь убедившись, что я и близко не была к этому готова.
Он облизал губы и у меня перехватило дыхание, когда он заговорил.
— Здесь занято? — он спросил, и его взгляд прошелся по сидении возле меня. Я попыталась отойти от его шокирующе глубокого голоса. Он был гладким и мило звучным. Идеально для того, чтобы девки выпрыгивали из своих трусиков.
У меня сильно пересохло во рту.
— Э-э… н-нет! Я одна.
Это прозвучало очень напряженно, на что я разозлилась. Поэтому я натянула улыбку.
— Круто, не против, если мы сядем?
Я моргнула глазами на него и потрусила головой.
— Конечно, было бы здорово.
Я отвернулась, как только все трое упали на сидения рядом со мной. Когда я сделала это, я осознала, что все смотрят на нас. Даже при приглушенном свете, казалось, что все заметили, как эти трое меня нашли.
Супер.
Это не очень помогает мне оставаться незамеченной.
Когда я поворачиваюсь, я чувствую, что на меня смотрит сам КорольМидас, как говорила о нем Джулс. Это был он. Его пристальный взгляд медленно прошелся снизу-вверх, с моих туфель, прижатых к спинке сидения впереди, к коленям и бедрам, прижатым к груди. Осознав, что его внимание полностью сосредоточено на мне, я опустила ноги на пол. Внезапное движение заставило его посмотреть мне в глаза — идеальный оттенок, который мама называла «зеленый похититель сердец». Она придумала этот термин еще до того, как я начала понимать его смысл, но использовала его часто. Я знаю, что он описывает радужки такого глубокого зеленого цвета, что они выглядят как настоящие изумруды.
— Я Уэст. Это мои братья — Дэйн и Стерлинг, — сказал он.
— Привет.
— Как жизнь?
Я машу рукой после того, как оба брата коротко поздоровались, а затем решаю задать вопрос, на который, как мне кажется, я уже знаю ответ.
— Значит, вы тройняшки, да?
Уэст кивнул, и мой живот скрутило в узел, когда он улыбнулся.
— Что, настолько видно?
— Типа того, — я сказала это с многообещающей гнусной улыбкой, — то есть, очевидно, что есть какая-то связь, но так как вы все тут на собрании, то нетрудно догадаться.
Он снова кивнул, и я осознала, что еще не представилась.
— Оу, я Блу. Блу Райли, — сказала я. Он одарил меня тем же взглядом, что и все, когда я им представляюсь.
— Это сокращенно или никнейм?
Мои щеки вспыхнули, и я была благодарна, что было темно, потому что мое лицо стало полностью красным.
— Эм, нет, — призналась я, — моя мать считала, что было бы круто назвать детей согласно цветовой гамме. Она… немного эксцентрична. Поэтому она назвала нас Блу, Скарлетт и Хантер3.
Когда он снова кивнул, и его улыбка стала шире, я не совсем поняла как к этому относиться. Он, наверное, пытался удержаться от смеха или он думал, что моя мать неадекватная.
Что было бы недалеко от правды.
— Я ненавидела его больше всего, но я выросла с ним, — сказала я.
Он на секунду задумался, и в этот момент я действительно осознала, насколько сильная у него энергия. Он уверен в себе, что подтверждает то, что он не увел взгляд в сторону. Тем временем, я боролась с желанием снова заерзать на стуле.
— Блу, — казалось, будто этот звук засел у меня в голове, когда он сорвался с его губ. Тогда мой взгляд опустился на его губы, — мне нравится, — добавил он.
— Спасибо, — жар на моих щеках становился еще больше.
Зеленые похитители сердец задержались на мне еще на несколько секунд, затем уставились на сцену впереди. Мы провели в молчании все оставшееся собрание, но это было неловкое молчание. Такое, когда я была переполнена желанием повернуться в его сторону, чтобы удостовериться в реальности происходящего.
Освещение стало ярче, и я потянулась за своей сумкой, которая лежала на полу, между нами. Вытаскивая заявления, которые мне дали раньше, я встала, и мы встретились глазами друг с другом. Ну, можно и так сказать, учитывая то, что он был намного выше.
Чувствуя потребность как минимум в небольшом пространстве между нами, я отступила на шаг по проходу, и парни пошли следом. Еще больше жгучих взглядов незнакомцев пролетело по мне, и я полагаю, что некоторые эти девушки хотели бы оказаться на моем месте сейчас, но я не позволю этому затуманить свой разум.
Это всего лишь парни, Блу.
Бумага выскользнула с файлика, который я держала, и, прежде чем я присела поднять его, Уэст нагнулся и забрал его. Он выпрямился, читая название вслух.
— Спортивный медосмотр. Во что ты играешь? — после вопроса он отдал листок мне.
— Баскетбол. Я играла на протяжении трех лет в Южном Сайпрессе.
Его брови дернулись, и он не сразу ответил, но продолжил он с тем же тоном, о котором я предполагала.
— Ты с Южного Сайпресса?
Я не уверена было ли в его тоне осуждение или просто удивление.
— Эм, да. Родилась и выросла, — сказала я бодро, отказываясь смущаться. Я та, кто я есть, не важно примет он это или нет.
— Ты до сих пор там живешь?
— В том же доме, в котором и родилась, — кивнула я.
Сейчас сложно было прочитать лица их троих.
— Значит ты на стипендии.
Я почувствовала, как вздернулись мои брови в ответ на слова Дэйна. «На стипендии» ощущалось будто клеймо. Будто одно из незначительных оскорблений, которые бросали богатенькие детишки, натянув самодовольные улыбки.