— Ладно. Просто помни, что ты это сказал.
Глава 27
БЛУ
Мы с Джулс стоим в длинной очереди, чтобы купить билеты. Конечно, как только мы переступаем порог темного зала, я замечаю самого дьявола. Как обычно, он расположился между братьями, но, к моему отвращению, Паркер приклеилась к его груди. Она еще не видит меня, но Уэст видит.
Каким-то образом ему всегда удается найти меня первым, как будто его стандартная реакция — быть начеку в тот момент, когда я вхожу в комнату.
Маньяк.
Даже с такого расстояния и при слабом освещении я замечаю в нем все, несмотря на то что Паркер частично закрывает мне обзор. Плотно облегающая белая рубашка, застегивающаяся на груди и торсе, рукава, закатанные до половины предплечий, демонстрируют тату. Часы, которые ловят разноцветные огни, кружащиеся над головой. Тонкий темный галстук на шее.
Даже этот взгляд его глаз, бросающий мне вызов, заставляя притворяться, что я ничего не чувствую.
Я вижу тебя, КорольМидас. Но ты не управляешь мной.
— Это позорит танцы Южного Сайпресса, — сказала Джулс, прерывая мои мысли.
Я улыбнулась, вынужденная согласиться с этим. Бюджет на подобные вещи там может быть равен нулю.
— Где твоя подружка, Лекси? — спросила она.
— Дома, — ответила я со смехом. — Она не любит светскую жизнь.
Джулс кивнула.
— Очень жаль. Она кажется классной.
Я улыбнулась, думая о том, как Лекси прикрывала меня вчера, помогая мне хоть немного отомстить Уэсту.
Я просмотрела комнату, намеренно не глядя в его сторону. Вечеринка в самом разгаре, учитывая, что мы с Джулс пропустили половину, потому что я затянула с одеванием. Танцпол залит водой, тела двигаются и извиваются в такт. Бас вибрирует в моей груди, и я вспоминаю время, когда я наслаждалась подобными вещами.
В те времена, когда жизнь была намного проще.
— Давай выйдем! — кричит она сквозь громкую музыку. — Это будет весело.
На кончике моего языка вертится мысль о том, что я не в настроении, но, как обычно, я не могу сказать ей «нет». Глубокий вздох вырывается из меня, когда я киваю, соглашаясь на еще одну меру пытки.
Джулс вытянула меня на танцпол, затем ее глаза закрылись, она двигалась в ритме. Я была немного скована, но пыталась получить удовольствие.
Пыталась.
Образы Хантера в комбинезоне, со всеми этими порезами и синяками, продолжали мелькать в моей голове, и мне приходилось вытеснять их. Я всю жизнь притворялась, что все в порядке, сегодня я могу сделать это снова.
Я немного отпустила себя. Расслабилась, начинаю входить в роль, чувствуя, как тяжесть, которую я носила в себе всю неделю, начинает уходить. Но через секунду я уже танцевала не одна. Сзади в меня врезалось массивное тело, и сначала это казалось случайностью, но затем большие руки обхватили мою талию уверенной хваткой, которую невозможно было игнорировать. И он пахнул как мечта.
Дикий, горячий, сексуальный сон.
Его движения синхронизировались с моими, и он бесстыдно трется о мою задницу, от чего у меня перехватило дыхание. Только сейчас я оглянулась назад, и мое сердце учащенно забилось.
Кто-то из парней Голден определенно стоял позади меня, только... не тот, кого я ожидала увидеть.
Дэйн одарил меня мрачной улыбкой, и я сразу же почувствовала противоречие, как будто я сделала что-то не так. Но... это бессмысленно. Я совершенно свободна, ни к кому не привязана.
Но все равно, это странно.
Он, должно быть, чувствует, что я взволнована, когда я немного замерла, потому что он наклонился к моему уху и медленно, глубоко произнес слова прямо в мою голову.
— Если ты хочешь вывести его из себя, просто согласись с этим.
Мои брови напряглись от замешательства, но я не получила больше объяснений, чем это. И как только это заявление было сделано, мы снова танцуем — близко, интимно, горячо.
Взяв пример с Дэйна, я расслабилась, чуть наклонилась вперед и прижалась к нему бедрами, все еще очень смущенная тем, что происходит.
Он пытается спровоцировать своего брата? Самого короля академии Сайпресс?
Джулс бросила на меня взгляд, и я уже знаю, о чем она думает. Что я танцую не с тем братом, но это потому, что она не знает, что любой из золотых мальчиков — не тот брат.
Особенно Уэст.
Только теперь, когда Дэйн пробудил мое любопытство, я не могла не оглянуться, и была ничуть не удивлена, что гневный взгляд Уэста устремлен на нас. В ярком проявлении лицемерия Паркер вся в него. Он танцует с ней, но выглядит рассеянным.
Словно осознавая, что его брат обратил на него внимание, руки Дэйна двигались по моим бедрам, контролируя их прикосновениями. Затем я чувствовала гладкое тепло его пальцев, скользнувших к моим бедрам, где платье, которое я выбрала, почти ничего не прикрывает.
Мое сердце билось само по себе, совершенно против моей воли, когда я начала наслаждаться танцем с ним по двум совершенно разным причинам. Одна из них очевидна — он горяч, но в основном... мне нравится то, что он делает с Уэстом.
Для парня, который редко выдает себя глазами, я вижу в них все, в них сейчас — смятение, гнев.
Ревность.
Я отвернулась от него и прижалась сильнее к Дэйну, проникая рукой ему за шею, а затем провела пальцами по его волосам. Он чувствует себя так же, как Уэст, что, учитывая это, являлось довольно высоким комплиментом. Тепло от дыхания Дэйна пробежало по моей ключице, когда он тоже наклонился ко мне. Затем его губы коснулись моих губ, и мои глаза закрылись. Сейчас я полностью погружена в него, в то, как его руки чувствуют меня, гладя по облегающей ткани, натянутой на мою кожу.
Я уже почти забыла, что в комнате есть кто-то еще, когда меня выдернули из фантазий, в которые он меня погрузил.
Меня крепко схватили за запястье, и резкий рывок вырвал меня из объятий Дэйна. Когда я оглянулась на него, он хитро ухмылялся и держался за мою руку за мгновение до того, как я оказалась вне досягаемости. Уэст, очевидно, проделал путь через весь спортзал ради этого, чтобы оттащить меня от своего брата, оставив Паркер смотреть издалека.
Все взгляды устремлены на нас, и я удивилась, что он устроил такую сцену. Как правило, он весь такой из себя мистер Крутой Спокойный и Собранный. Но, насколько я могу судить, я вывела его из себя, довела до такого состояния, что ему все равно, кто видит, что он выходит из себя.
Он не сказал ни слова, пока меня тащил через весь зал за запястье, как непослушного ребенка. Между тем, я не могла перестать улыбаться. Может быть, это просто осознание того, что ТОТ САМЫЙ Уэст Голден — не Бог. Он человек, скрывающий недостатки и шрамы, как и все мы.
Только когда мы повернули за два угла и стояли лицом к лицу в полуосвещенном коридоре, он обратился ко мне.
— Что это, черт возьми, было?
Ухмылка на моем лице только сильнее свела его с ума.
— Мы на танцах, — напомнила я ему. — Я танцевала.
— Не с ним, — прорычал он. — Не так.
Смех пузырился у меня в горле, и я не смогла его сдержать.