— Ты говоришь, как ханжа. Разве ты никогда не видел двух людей…
— Не. С. Ним, — повторил он.
Только на этот раз его тон украл часть моей смелости.
Бурный взгляд устремлен на меня, но на этот раз он казался другим. Да, он зол, но это не его обычный гнев. В нем есть что-то большее.
Мой взгляд устремился на его губы, когда они раскрылись, но слова не слетели с них. Он что-то хочет сказать или сделать, но мне кажется, что он сопротивляется этому.
А может, он борется с самим собой.
Мне не чуждо тепло, которое исходило от нас обоих, когда мы близки, и в этот момент оно живое и здоровое. Я опустила глаза ниже, к его горлу, к его вздутым грудным мышцам, которые выделялись на фоне узкой талии.
Я заметила, как углублялось его дыхание. Я слышала это сквозь затихающие басы, доносящиеся из спортзала. Он подошел ближе, подавая мне знак посмотреть вверх за полсекунды до того, как его вкус снова окажется у меня во рту.
Глубокий поток воздуха наполнил мои легкие, и мои пальцы вцепились за петли ремня на его бедрах, притягивая его ближе. Мы уже уступали друг другу подобным образом, но в обоих случаях речь шла о том, чтобы доказать свою точку зрения, манипулировать друг другом в качестве стратегического средства, но... это не то же самое.
Все дело в желании.
Потребности.
Тепло двигалось вверх по моему бедру, и я так погрузилась в него, что через мгновение осознала, что он просунул руки под мое платье и сильно сжал мою задницу. Голова кружится от того, какое воздействие он оказывает на меня, мой язык проник в его рот, целуя его глубже, чем я когда-либо делала это в прошлом.
Его зубы провели по моей нижней губе, оттягивая ее, заставляя меня желать большего.
Мы дышим воздухом друг друга, и его лицо все еще касается моего. Он поднимает руку, чтобы провести краем большого пальца по моим нежным губам, и я чувствую, что соскальзываю, свободно падаю вниз по опасному склону, когда дело касается этого зверя.
Я открыла глаза, а он отступил на несколько дюймов. Сначала он смотрел только на меня, но потом перевел взгляд на темный, пустой класс рядом с нами. Когда он снова посмотрел на меня, я точно знала, о чем он думает.
Его выдала лишь заманчивая ухмылка, застывшая на его губах. Я кусаю свои собственные, с трудом сдерживая себя, думая о том, какие они мягкие и горячие.
— Ты должна следовать за мной, — простонал он, выглядя так, будто сейчас потеряет сознание от переизбытка похоти.
— С какой стати мне это делать? — спрашиваю я с ухмылкой.
Он опустил взгляд на мою грудь, а затем снова посмотрел мне в глаза.
— Потому что я хочу тебя, — он признался в этом так свободно, что это выбило из меня дух.
Несколько секунд я обдумывала его предложение, но потом пришла в себя. Его взгляд перешел на мои губы, и слабая улыбка прорвалась наружу.
— Абсолютно нет. Никогда в этой жизни, если точнее, — сказала я уверенно, но лишь наполовину думаю, что у меня хватит сил сопротивляться.
В то время как большинство парней чувствовали бы себя побежденными, будучи отвергнутыми, но только не Уэст. Клянусь, кажется, что он еще больше завелся, чем раньше.
— Ну же, Южанка, — пропел он мне на ухо.
Что-то в его тоне заставило меня думать, что я ничего не достигну, если не приму его предложение.
— Представь, как хорошо будет перестать притворяться; как хорошо будет просто... трахаться и выкинуть все это из головы, — его дыхание шевелило пряди моих волос, и я клянусь, что не чувствовала своих ног.
Я улыбаюсь и теперь окончательно убеждена, что я такая же психопатка, как и он, потому что я не согласна ни с чем из того, что он только что сказал.
— Уэст, мы даже не нравимся друг другу, — напомнила я ему. — Черт, в большинстве случаев я даже хочу, чтобы ты сдох.
Он наклонился, чтобы поймать мой взгляд.
— Если бы все это дерьмо действительно имело значение, ты бы сейчас не думала о том, чтобы сдаться. Я ненавижу то, что он так хорошо меня понимает, что я блефую чаще, чем хотела признать.
Он вторгся в мое пространство еще больше, прижимаясь ко мне так, что я чувствовала его полностью, прекращая все сомнения в том, намерен ли он пройти через это.
— Знаешь, почему это работает? — его тон затягивается, когда его губы прижимаются к моему уху. — Потому что мы оба облажались.
Я снова затуманилась, чувствуя, как мои глаза закрываются.
— Ты заставил меня пройти через ад за последний месяц, — напомнила я ему, чем вызвала самый сексуальный смех у этого ублюдка. И что же сделала моя садистская задница? Я прижалась к нему.
— И ты поквиталась со мной перед игрой. Так почему бы нам просто не назвать все это тем, что есть.
Задыхаясь, он вжался в меня, вопрос сорвался с моих губ.
— И что это?
Кончик его языка медленно прошел по сухожилию на боку моей шеи, возвращая его рот к моему уху, чтобы произнести одно слово.
— Прелюдия.
Я не знала, что можно хотеть чего-то большего, чем воздух, но в эту ночь Уэст научил меня, что такое чувство действительно существует.
— Просто сдайся, Южанка.
Если он хоть немного понимает, насколько я близка к тому, чтобы дать ему волю, он точно опрокинет меня через край, вот почему я должна быть умной. Именно поэтому я должна найти в себе силы оттолкнуть его.
Я чувствовала настоящую боль, когда мои руки приземлились на его грудь, заставляя создать пространство между нами. Он не сопротивлялся, давая мне несколько дюймов для дыхания.
— Уэст, я не буду с тобой спать.
— Кто сказал что-то о сне?
Когда я подняла глаза, мне казалось, что его трудно прочитать.
— Несмотря на то, что ты думаешь о девушках из моей части города, я не раздвигаю ноги для каждого парня, который вежливо просит.
После нескольких недель борьбы я чувствовала, как ко мне возвращается хоть малая толика моей силы, но его потемневший взгляд сразу же уничтожил эту толику уверенности, а затем и вовсе стер ее, когда он задал дерзкий вопрос.
— Так для кого же ты тогда раздвигаешь ноги?
В его тоне чувствовалась горечь, которую я не знала, как определить. Может быть, наконец-то укор за то, что мне отказали? Как бы то ни было, что-то в том, как он спросил, заставило меня обороняться.
— Все, что тебе нужно знать, это то, что они закрыты для тебя, — заверила я его, сложив обе руки на груди.
Он опустил взгляд, читая язык моего тела, и тут же на его лице снова вспыхнул гнев.
Монстр никогда не отходит далеко. Я вижу, как он выходит из тени прямо на моих глазах — когда Уэст напрягает брови, когда он смотрит на меня так, будто я ничтожество.
Он всегда такой горячий и холодный.
— Что, черт возьми, ты нашла в нем?
Я напрягла бровь, когда он спросил, не понимая, что он имеет в виду.
— Что я нашла в ком?
Услышав мой вопрос, он почувствовал себя неловко. Как будто он вдруг осознал, что сказал слишком много. Он засунул обе руки в карманы, похоже, обдумывая, как ему ответить на мой вопрос.
— Я говорю о сомнительном парне. О том, кто идёт по пятам за тобой каждый раз, когда я оборачиваюсь, — наконец сказал он.