— Черт, — слово снова сорвалось с моих губ, но на этот раз с трудом, пока он дразнил меня кончиком пальца. Затем, наконец, он ввел его внутрь.
А затем еще один.
Я полностью отдалась. Полностью. И он знает это. Я отодвигаю бедра назад, прижимаясь к нему, в благоговении от того, насколько он возбужден от моих прикосновений.
— Из-за тебя мне сегодня очень, очень трудно тебя ненавидеть, — признала я.
Я не хотела шептать это достаточно громко, чтобы меня услышали, но я не в себе и не могу остановиться.
— Ты еще не поняла, Южанка? — хрипло спросил он, вдыхая слова мне в ухо и одновременно касаясь меня под водой. — Если бы тебе пришлось выбирать между тем, чтобы убить меня или трахнуть, ты бы каждый раз оказывалась на спине, — объяснил он, а затем в его груди раздался короткий, глубокий смех. — И это взаимно.
Холодок пробежал по моему позвоночнику, когда он признал это, зная, что он чертовски прав.
Его рука двигалась быстрее, и он прижимался ко мне, проталкивая свои пальцы глубже. Затем мое дыхание участилось. Я задыхалась, извиваясь перед ним, жаждая гораздо большего, чем то, что он дает, но не желала признавать это вслух.
Вот уже несколько месяцев мы подливаем масла в этот порочный огонь, разжигая его изо дня в день своим извращенным слиянием жестоких слов и непрекращающейся похоти.
Теперь я не уверена, что мы сможем удержать то, что создали. Оно живет своей собственной жизнью. Монстр, который процветает на нашей ненависти и сексуальной неудовлетворенности. И поверьте мне, мы хорошо накормили это чудовище.
Я не могу не задаться вопросом, будет ли он существовать вечно, дыша жаром нам в спину, заставляя нас поддаться ему, так или иначе. Как сейчас, когда давление внутри меня нарастает, и его невозможно игнорировать. И еще больше, когда мои бедра крепко сжимают руку Уэста. Когда я отстраняюсь от его груди и опускаю голову к его плечу.
Он снова дышит мне в ухо, убеждаясь, что все мои чувства переполнены только им, когда он говорит следующее.
— Кончи для меня, — прошептал он, мягко и глубоко, как приглашение.
Его желание исполнилось сразу, почти по команде. Тихий крик вырвался из моего рта, и я вздрагиваю в его объятиях, доказывая, как сильно я жаждала этого. И это должен был быть он. Никто другой.
Его рука замерла, когда я кончила, а затем, в конце концов, он выскользнул из моего купальника. Но он меня держал рядом, чему я не противилась. Рука, не прижимающая нас к краю бортика, обвилась вокруг меня и становится чем-то вроде объятия. Вопреки себе, я наслаждаюсь этим ощущением, и через несколько секунд мое дыхание замедляется до нормального.
Наступила тишина, а вместе с ней и реальность. Только это не было так неприятно, как я думала.
Я чувствую, как его сердце колотится об меня, и я не сопротивляюсь, когда он поворачивает меня лицом к себе. Удовлетворенный взгляд в его глазах был неожиданным, но вполне уместным. Эта искра между нами непредсказуема, необузданна. Она подпитывает нашу одержимость друг другом. То, что заставляет нас принимать такие нестабильные решения в доли секунды. Это также причина, по которой я внезапно загораюсь снова и снова, желая его так, как будто я только что не достигла кульминации.
Теперь он держится за край бассейна обеими руками, и я прижимаюсь к нему. Зацепив лодыжки за его бедра, я прижимаюсь к нему как можно ближе, чувствуя, как твердая выпуклость на его плавках давит на меня. Когда его губы находят мои, в нашем поцелуе появляется настоятельная потребность. В этот момент я хочу только одного — наслаждаться его вкусом вечно.
Но я не уверена, что смогу продолжать в том же духе, впадая с ним в крайности. В одну секунду он горячий, в другую — ледяной.
Звук открывающейся двери едва послышался, но, когда она снова захлопнулась, его уже трудно было игнорировать.
Неохотно мы с Уэстом отделились друг от друга, но, когда я посмотрела наверх, я никого не увидела. Мы по-прежнему одни. Я снова встретилась взглядом с Уэстом и чувствую то, что он собирается сказать, еще до того, как он это произнесет.
— Я должен идти, — объявил он со вздохом. — Практика, вероятно, уже закончилась, поэтому я готов поспорить, что это был один из моих братьев, пришедший поторопить меня.
Не желая показаться отчаявшейся, я кивнула, вместо того чтобы попросить его остаться на некоторое время, как умоляло меня мое сердце.
— Хорошо, — мягко сказала я и потянулась к краю.
Я пыталась вырваться, но Уэст пресек это, удерживая меня на месте. Я думала, что он закончил со мной, но он снова приблизил меня к себе. На этот раз, когда его рот накрыл мой, я понимаю, насколько это разные ощущения. Этот поцелуй сильный, эмоциональный, он не пропитан разочарованием или какими-то скрытыми намерениями.
Это...просто поцелуй. Такой, какой ты даришь тому, кто что-то значит для тебя. Такой, который нужен, чтобы продержаться до новой встречи.
Когда Уэст отстраняется, у меня немного кружится голова.
— Ты поедешь с командой на региональные соревнования? — спросил он, все еще дыша немного неровно.
Сначала я ответила кивком, а затем бросила взгляд между его глазами и губами.
— Откуда ты знаешь?
Он одарил меня хитрой ухмылкой, от которой мои внутренности скрутились в узел.
— Мало что проходит мимо меня, — ответил он, о чем я уже догадалась.
— Сталкер, — поддразнивала я.
Его улыбка немного потускнела, а его пристальное внимание подпитывало мое эго больше, чем я хотела признавать.
— Единственная, кого я преследую в эти дни, это ты, южанка.
Он заставил мое сердце делать такие дикие вещи, и впервые прозвище, которое он мне дал, не звучало как оскорбление.
Любопытствуя, я оторвала взгляд от его губ и встретилась с ним взглядом.
— Почему ты спросил, буду ли я там? — спросила я его.
Он не моргал, и я задержала дыхание.
— Потому что я устал притворяться, что все идет не по плану, — смело ответил он.
Я чувствовала его вкус на своем языке, несмотря на расстояние между нами.
— И что нам делать с этим?
Вопрос прозвучал мягко, и в ожидании его ответа в моем животе расцветало тепло.
Он снова опустил взгляд на мой рот, но на этот раз его глаза остались там.
— Потрахаться, — прорычал он.
В этом заявлении не было никаких извинений, потому что Уэст всегда имеет в виду каждое свое слово и ничего не берет назад. Никогда.
И на этот раз... я не хотела этого.
Он снова у моего уха, и я чувствую, как каждый дюйм моего тела кричит о том, чтобы он прикоснулся к нему.
— Подумай об этом, — это все, что он сказал, и затем вылез на плитку. Он предложил руку, чтобы помочь мне, но как только я встала на ноги, он ушел, как ни в чем не бывало, оставляя меня размышлять над предложением.
Не думаю, что мне когда-либо приходилось сталкиваться с более заманчивым предложением, но я против этой идеи по понятным причинам. Тем не менее, учитывая то, что я знаю о том, как все обостряется, когда мы с Уэстом остаемся одни, я не уверена, что сопротивляться ему, пока мы будем в отъезде — одни — это то, на что я вообще способна.